Поле брани

– Вот так-то лучше, – заставила себя улыбнуться Инос. Что еще могла она сказать? – Согласись, настоящие приключения не столь приятны, как их описывают в романах. В реальной жизни, моя дорогая, люди получают раны и умирают, страдают от голода и вшей. Ну а теперь попробуй посмотреть на все с положительной стороны.

– А разве во всем этом есть и положительная сторона? – спросил Гэт из глубины палатки.

Ни дать ни взять Рэп! Когда Гэту удавалось похвастаться своим новым мужским голосом, он звучал удивительно похоже на отцовский.

«Надо не забыть сказать ему об этом», – подумала Инос.

– Да, есть. Во-первых, Птица Смерти наш друг. Он многим обязан вашему отцу и знает об этом.

– Но я убила его племянника, – захныкала Кейди.

– Он получил по заслугам! Не мучь себя, дорогая. Да гоблины, похоже, и не затаили на тебя зла.

Скорее восприняли это как вызов. Кто следующий попробует усмирить девушку-убийцу из Краснегара? Об этом лучше не думать…

– Кроме того, мы, все трое, владеем магической силой, а это большая удача.

– Все трое? – Кейди вытерла глаза и нос тыльной стороной руки. – Моя рапира? Предвиденье Гэта? А ты?

– Сейчас расскажу, – мягко сказала Инос, с облегчением подумав, что истерический припадок у дочери прошел. – В ту пору, когда ваш отец помогал мне изгнать из Краснегара етунов, он наделил меня волшебными чарами: люди не могут ослушаться моих приказаний.

– Почему же тогда ты просто не прикажешь им отправить нас домой? – снова принялась всхлипывать Кейди.

Легко сказать – прикажи! Да гоблины, поняв, что ими помыкает женщина, пришли бы в ярость и не задумываясь убили ее. Впрочем, не стоит объяснять это детям.

– Нет уж, уволь. Мне как-то раз довелось пересекать тайгу зимой с отрядом солдат-импов, с меня довольно! Мы дождемся лета, а затем отправимся домой по морю. И хватит об этом, разве у нас нет других проблем? Гэт, ты не мог бы сейчас заглянуть в будущее?

– Они скоро придут за нами, – сказал Гэт.

Уже полностью одетый, Гэт вертелся рядом с матерью и сестрой, страстно желая, чтобы его тоже заключили в объятия, но боясь признаться в таких недостойных мужчины чувствах даже себе самому. По годам оставаясь еще ребенком, он держался как мужчина в тех обстоятельствах, с которыми справились бы очень немногие представители сильного пола.

В известном смысле оба они, и Гэт и Кейди, были защищены собственной наивностью. Имея они хоть малейшее понятие о том, каков этот мир, вряд ли так хорошо перенесли бы его кошмарное превращение. Единственное угнетало этих четырнадцатилетних подростков – то, что они не дома в Краснегаре.

Инос сняла одну руку со спины дочери и притянула к себе сына, обняв обоих детей сразу.

– Но ты уверен насчет императора?

– Да. И скорее всего, он тоже узнает меня.

– Что значит «скорее всего»?

– Я не уверен. Может случиться по-другому.

– Спасибо, дорогой. Так я скажу Птице Смерти, что его пленник – Шанди?

– Вполне определенно.

Впрочем, чтобы знать это, не нужно быть пророком. Разве смогла бы Инос находиться рядом, спокойно наблюдать, как императора замучают до смерти, и даже не попытаться его спасти?

– Что случится потом? – спросила она.

– Потом они начнут спорить.

Гэт ответил раздраженно: то ли ему не нравилось, что его расспрашивают, то ли он сомневался в последовательности событий.

И об этом можно догадаться, не будучи пророком! Птица Смерти и его ужасные зеленокожие воины, возможно, и предпочли бы замучить венценосного пленника, но дварфы никогда не бросаются стоящим заложником. Спор почти неизбежен. Насколько прочен их союз? Что, если спор перерастет в ссору? Видимо, Гэт пока не мог предвидеть исхода, по крайней мере, Инос поняла, что не сумеет больше ничего из него вытянуть. Жаль, что диапазон его ясновидения ограничивается часом-двумя, а не измеряется днями и неделями.

– Как это гоблинам удалось пленить императора? – фыркнула Кейди. – И почему они не подозревают об этом?

– Понятия не имею, дорогая. Может быть, он командовал каким-нибудь легионом, на который они напали из засады.

Инос боялась строить догадки. Она конечно же знала, что император не стал бы во главе одного или даже двух легионов. К тому же прошло только три месяца с тех пор, как умер старый Эмшандар, и Шанди должен был находиться в Хабе – вступать в права наследования трона. Каким образом он оказался здесь, на северо-западе Джульгистро, за сотни лиг от столицы? Может быть, направлялся в Краснегар? Он предстал Гэту в видении, и Рэп предполагал, что Шанди в тот момент должен был точно так же видеть Гэта. А вдруг император направился за советом к своему давнему другу – волшебнику Рэпу? Но это означало бы, что Рэп не сумел в Хабе встретиться с Шанди, а волшебникам непростительно допускать подобных ошибок. Мысль о том, что могло скрываться за этим, была невыносима.

Снаружи послышался гортанный говор гоблинов, к которому примешивалось невнятное бормотание дварфов. Инос приглашали на пир.