Поле Ватерлоо

Взгляни опять — тот черный знак
Оставил на́ поле бивак;
Вокруг него следы атак
И грозного огня.
А рядом, где засохла грязь,
Там кровь потоками лилась
И, в битву яростно стремясь,
Хлестал драгун коня.
Вон та глубокая нора
След раскаленного ядра.
Ты чувствуешь, как смрадный пар
Вливается в полдневный жар
Зловонною волной
Из недр засыпанных холмов?
Знай — то Убийство до краев
Амбар набило свой.

7

То был не праздник средь равнин,
Какой справляет селянин,
Оставив серп и плуг!
Над обезумевшей толпой
Носилась Смерть под битвы вой,
И всех на пир кровавый свой
Она звала вокруг.
А Дьявол, разрывая тьму,
Гостей отыскивал в дыму,
И удавалося ему
Расслышать каждый звук,
Вливающийся в бранный рев,
От зычных пушечных громов,
И крика дикого стрелков,
И лязга дикого клинков
До хрипа смертных мук,
Когда при скрежете зубов
Смолкает сердца стук.

8

Пируй, жестокий враг людской!
Пируй, но знай: чем жарче бой
С его нещадною резней,
Тем кончится скорей:
Губительный напор войны
Спадает, коль истощены
Все силы у людей.
Надежда тщетная! С утра
Поднялся к тучам клич «ура!»
Над полем роковым;
Теперь уж близится закат,
Но не смолкает крик солдат,
Клубится черный дым.
И свыше десяти часов
Идут, идут с вершин холмов
На бранный дол ряды полков
Несметно их число;
Свирепым штурмам нет конца,
Не утихает град свинца:
Все в страшный бой пошло
Уменье, сила и расчет,
Но битвы не решен исход
На поле Ватерлоо.

9

Скажи, Брюссель, что думал ты,
Когда с далекой высоты
Протяжный несся гром
И с дрожью слышал млад и стар
Звук, предвещавший им пожар,
Насилье и разгром?
Как страшно в грохоте колес
Вдоль улиц двигался обоз
Страданьем груженных телег,
Везя израненных калек,
И позади кровавый ток
Струился прямо на песок.
Как часто, слыша барабан,
Ты думал, что вошел тиран
И что занес уже Разбой
Кровавый факел над тобой.
О не страшись! На поле том
Напрасно на тебя перстом
Указывает враг,
И, не привыкший уступать,
Опять вздымает и опять
Кровавый вал атак.

10

Он все кричал: «Марш! Марш! Быстрей!
На пламя ярых батарей!
На вражеский заслон!
Пусть каждый латник в бой идет!
Уланы с пиками, вперед!
Гвардейцы, Франция зовет
И я, Наполеон!»
В ответ восторга клич звучал,
Он смерти лучших обрекал,
Но с ними горестный удел
Сам разделить не захотел.
А Тот — отчизны щит и меч[2]
Являлся средь кровавых сеч,
Чтобы сердца солдат зажечь,
Как света луч дневной;
Одушевляя каждый полк,
Вождь восклицал: «Исполним долг
Пред Англией родной!»

11