Полет Ящера

По тому, как стремительно побагровели шеи и физиономии соседей по столу, можно было судить о тоне, в котором начнется беседа. И я не ошибся.

Сутулый, смахивающий на исхудавшего медведя Лангуст несдержанно выругался, Кора, шумно задышав, процедил:

– Не многовато ли на тебе шерсти, Ящер?

– Сколько есть, вся моя.

– Твоя ли?

– Что полагалось, состригал. А ты хочешь обрить наголо?

– Луну крутит! – вякнул один из незнакомцев. Мысленно я тут же его вычеркнул. Вслед за Лангустом и Корой. Итак, три голоса есть, подождем следующих.

– С монетой все ясно. Тебе другая предъява, Ящер!

– Ну же? Я слушаю.

– Мороз!

– И Хром! – зло добавил Танцор.

– Про Хрома забудьте. Мне эта головная боль ни к чему. Да и вам, думаю, тоже. В чем, собственно, дело? Ваш парень вас же с преспокойным сердцем и сдал.

– Докажи!

– А мне доказывать нечего. У нас, как известно, презумпция. Не верите, поинтересуйтесь у прокурора. Он вам покажет чистосердечные сводочки – собственноручно сработанные, в нужных местах подписанные. К чести Хрома – память у него отменная. И про вагоны с мануфактурой помянул, и про квартирки пенсионеров, и про германскую гуманитарную помощь жертвам второй мировой войны. Полагаю, некоторые из жертв сидят даже здесь. Кстати, про тебя, Танцор, там масса интересных страниц! Читаешь, и слеза наворачивается. Все равно как от рабыни Изауры. Не протокол, а чистый роман!

– Сука!..

– Ты это про кого, Танцор? – я нехорошо прищурился. Оставив дипломатический тон, зашипел: – Уточни же! Может, я ослышался?

– Не поднимай хипиш, Ящер! – это уже проскрипел Кора. Личико его, украшенное полудюжиной кинжальных шрамов, угрожающе кривилось. – Про Хрома – особая тема. Об этом после, а сейчас надо ответить за Мороза. Все знают, он уезжал на встречу с тобой.

– Их откопали, понял? – истерично выкрикнул вскочивший Осман. – Чего пялишься? Думал, концы в воду спрятал? Думал, умный, аж масло из ушей лезет? Хрена! Ты их кончил! Ты, падла!..

Кора усмиряюще поднял руку, но стая уже сорвалась с цепи, всем хотелось погавкать. Дурики эти вообразили, что перед ними связанный волк и забавлялись вовсю. А я слушал их, внимательно переводя глаза с одного на другого. Голоса! Все, что меня сейчас интересовало, это голоса! Они квакали, но кваканье их ничуть не походило на ту жутковатую запись. Эта шатия блеяла про Мороза и Пашу-Кудряша, про «Харбин» и взлетевшего к небесам Беса, про бедолагу Луку и небедолагу Капрала. У этих бродяг явно накипело, они старались вовсю, и сходка начинала напоминать свару у магазинного прилавка.

Дважды бухнул по столу кулак Коры. Авторитет, надрываясь, начал затыкать говорунам рты, и в конце концов некое подобие порядка ему удалось навести.

– Надеюсь, ты понял, о чем идет речь, Ящер? – он шумно отпыхивался. – Ты ведь всегда слыл сообразительным, вот и соображай.

Я медленно покачал головой.

– Что-то не получается у меня сегодня, уж извини.

– Что не получается? – Кора нахмурился. Роль пахана ему удавалась не вполне, и, чувствуя это, он злился.

– Да вот не получается, и все тут. В общую кассу я отстегивал всегда аккуратно, барышом делился, никого ментам не сдавал, в зонах не пакостил. С центровыми у вас у самих были нелады, я с ними разобрался. А вы вместо «спасибо» хай подняли…

– Следи за базаром, Ящер!

– Слежу, милый. Ой, как слежу! Как та славная Розалия, что однажды оказалась с милым в шалашике. – Я обвел их взглядом. – Так вот, милые мои: это ведь не вы мне что-то там предъявляете, это я вам сюда пришел предъявить собственную женушку. Кишка у вас тонка, чтобы замахнуться на Ящера. Поэтому засохните и слушайте.

Осман и Плешивый с руганью вскочили с места, но Кора снова громыхнул кулаком по столу.

– Пусть выскажется!

– А как же! Обязательно выскажусь, – я ухмыльнулся. – Может, я за этим сюда и пришел, чтобы поделиться с вами мыслишками. Да и почему не поделиться? Кино вы смотрите, грамотные, а потому должны понимать, кто из нас переступил запретную черту.

– Ты это про что?

– Про то самое! Итальяшки тоже любили на разбор с лупарами ездить, кровушку пускать, однако женщин в свои дела не впутывали. Что мужское – то мужское! Поэтому машину, охранников не прощаю, но могу по крайней мере понять. Мужики – сами свой путь выбирают, им гибнуть от свинца. Однако семья – это святое, и вы, твари пастозные, порушили главный из законов.

– Нет такого закона!

– У вас нет, а у меня есть! – я уже шипел вовсю, и видел, что кое-кого из них явственно начинает пробирать. Шавки неожиданно вспомнили, кто перед ними сидит, и подобрали хвосты. А вот Кора подался вперед, набыченной позой уподобляясь изготовившемуся к старту спринтеру. Наверняка, заготовил какой-нибудь сюрприз, паршивец! Еще бы! Реклама, которой любой позавидует. Вор, самолично замочивший Ящера! Да такому в рот станут глядеть! До самого последнего дня…

– Не вы меня терпели, а я вас. И женушку вы мне вернете без разговоров. И это только первое условие. Далее – мне нужен тип, что был повязан с Поэлем и центровыми, тот, что кончил Флопа и его парней. Короче! Мне нужен автор фильма о моей империи!..