Полет ласточки

Эжен, до этого смотрящий вдаль, привязал лодку к камню, вытащил корзину и сгрузил ее возле горящего костра, который за одну минуту успела соорудить его сестра. Колдуны дружно достали свои припасы, но землянику Эжен отдавать им отказался. Я пожала плечами и принялась помогать Владе и Гарду выставлять еду на расстеленную скатерть. Эжен скинул темный плащ, под которым обнаружилась белая рубашка и черные штаны, разулся. И все это в молчании, которое совсем я не понимала.

Обиделся? Чем-то расстроен?

Когда ветчина, нанизанная на прутики, принесенные Сатаром, подрумянилась, мы стали завтракать. Солнце тем временем поднялось еще выше, стало жарко.

— Поплаваем? — спросила Влада.

— Разумеется, — отозвался Лан.

— Риана, у меня запасной купальник есть. Нужен? — уточнила колдунья.

Я смутилась.

— Я плавать не умею, — отозвалась осторожно, принимая из ее рук сверток.

— Научить? — спросил Эжен, рассматривая линию горизонта.

— Я бы просто на мелководье погуляла, — ответила совсем тихо.

Не нравится мне его настроение.

— Я позже присоединюсь. Директор Эжен, покажете мне дом, — мягко попросила я.

Мужчина посмотрел на меня. Золотистые глаза засияли. Или мне показалось?

— Да, Риана. И знаешь, меня так убивает твои — директор и — профессор. Может, все же по имени будешь звать, а? Хотя бы тогда, когда мы не в Академии Магии.

Покачала головой. Я могу сколько угодно про себя называть его по имени, но перешагнуть черту, за которой наши отношения изменятся, не выйдет. Что-то внутри упорно не дает мне этого сделать. Возможно, для меня прошло слишком мало времени, чтобы идти дальше. Эжен вздохнул и поднялся с песка.

— Нам туда, — указал он на деревья.

Дом был двухэтажный, большой и просторный. Солнечные зайчики плясали по стенам. Светлая мебель во всех комнатах приятно радовала глаз. Тут и библиотека имелась, как выяснилось. И подвал, забитый до отказа едой, на которой заклинания лежали, чтобы не портилась. Открытую веранду с другой стороны дома оплетали розы. Причем белые и красные. Других словно не было. Я всегда думала, что они растут кустами, но здесь цветы укрыли все доступное пространство. Наверняка магия.

— Нравится? — спросил Эжен, усаживаясь на перилла.

— Очень, — ответила, подходя ближе.

— Хочешь? — показал он взглядом на землянику.

Я даже не заметила, что колдун ее с собой прихватил.

— Да, — не стала я отказываться, заметив, что Эжен улыбнулся.

Придвинулся ближе, примостил чашку на коленях, потянулся за ягодой. Я решила от него не отставать. Завтрак был сытный и вкусный, но земляника… За все те годы, что я жила у Барисы, это было практически единственное доступное лакомство. Хозяйка трактира каждый кусок хлеба считала, даже, когда заболел Орас, я с трудом выпросила у нее мешочек с травами. А ягоды…

— О чем ты думаешь, Риана? — мягко спросил Эжен.

— О ягодах, — честно ответила я. — Они росли там, где я жила. И летом я брала с собой Ораса, чтобы их собирать.

Это были счастливые для меня воспоминания.

— А вы? — задала я вопрос.

— Позволь мне не отвечать на этот вопрос, — как-то странно усмехнулся он. — Последний раз я давно ел землянику. Когда здесь жил.

В ответ я улыбнулась. Наверное, для него это тоже приятные воспоминания, не смотря на причину, по которой Эжен оказался на острове.

— Почему ты не хочешь перейти на — ты, Риана? — неожиданно спросил колдун, убирая пустую чашку и притягивая меня к себе.

— Вы — преподаватель, — ответила я первое, что пришло в голову.

— И только? — осторожно спросил он.

Еще я безумно в тебе нуждаюсь. И не признаюсь в этом порою даже себе.

— Ваша дружба тоже для меня важна, — отозвалась я. — Но мне бы не хотелось переступать допустимые границы в отношениях между преподавателем и студенткой.

Потому что боюсь, что не ответишь взаимностью. И как мне тогда жить?

— Мне нужно время, — шепотом созналась я.

Цвет глаз у Эжена стал еще ярче.

— Я могу надеяться, что когда-нибудь все изменится?

— Можете, — тихо ответила я, утопая в золоте его глаз и сама себе противореча.

Эжен поднес мою ладонь к губам и медленно поцеловал, не сводя с меня взгляда. И сердце замерло, дыхание сбилось. И зачем так улыбаться, видя мою реакцию?

— Вы обещали мне рассказать о ледяных ласточках, — перевела я тему разговора в иное русло.

— Расскажу, — тоже шепотом ответил он, не отпуская моей руки. — Ледяные ласточки, согласно легенде, родились из слез Фреи. Она влюбилась в Арласа, бога света. Он ответил ей взаимностью. Но по своему положению влюбленные были не равны. У каждого имелись свои обязанности перед миром. Фрея предназначалась в жены богу морей Гремеану. Арлас обязан был жениться на богине плодородия Диамаре. Такое случается, оказывается, не только на земле, но и на небесах.