Полёт мотылька (СИ)

— Раз так, — на его лице появляется ухмылка, которая так мне ненавистна. — Раз это все для тебя просто игра, то тогда давай поиграем. Интересно, как Давид отреагирует на то, что мы проведём с тобой целую ночь вместе? — его рука касается моей щеки и плавно плывет к волосам.

Я брезгливо отворачиваю лицо и хочу отойти от него, но он останавливает меня, резко хватая за шею.

— Ну, родная, я тоже хочу попробовать тебя на вкус.

Его слова звучат мерзко, и мне кажется, что вот-вот и меня просто стошнит. Я боюсь его, боюсь, что у него хватит бесчеловечности насильно овладеть мной.

— Пожалуйста, только не трогай меня, — шепчу сотрясающимся голосом.

— Ему можно, а мне нельзя? — приподнимает бровь, нагло смотря на меня.

Его вторая рука скользит под блузку и мне становится настолько плохо, что я чувствую, как темнеет в глазах.

— Пожалуйста, — шепчу, игнорируя его вопрос, и пытаюсь вырваться из его хватки.

Чувствую, как глаза наполняются слезами. Если он притронется ко мне, то я не представляю, как дальше буду жить с этой мыслью. Как сумею простить себя за это и как посмею после этого взглянуть в глаза Давиду.

Оказывается, штамп в паспорте, ничего не значит. Не он определяет то, кому ты принадлежишь и кого считаешь по истине родным человеком. Это решает только собственное сердце, которое, как оказывается, никогда не ошибается.

И жаль, что штамп в паспорте не совпадает со штампом в сердце.

Он не отпускает меня, целует в шею и плавно спускается губами вниз. Словно лезвием по коже. Я сжимаюсь и из последних сил стараюсь оттолкнуть его от себя. Он кажется мне самым чужим и неприятным человеком на всем белом свете.

— Альберт, я молю тебя, — прошу хрипло в надежде, что он остановится. — Не поступай со мной так.

— Может мне поступить сейчас с тобой так же, как и он? Изнасиловать и убить?

От услышанного становится дурно. И чувство страха теперь остро заседает в груди.

— Лучше сразу убей, — шепчу в ответ, вздрагивая от прикосновений его губ и рук, что выходят за границы моей дозволенности.

— Сразу убить? — поднимает взгляд на меня и неприятно усмехается. — И не насладиться тобой? Ну уж нет, Амели, так нечестно.

Его рука задирает мою юбку и наглым образом тянется вверх по ноге. Это невыносимо, я чувствую, как с глаз начинают стекать слезы, а вокруг все превращается в тьму. Из последних сил я стараюсь "оторвать" его от себя, но когда он оставляет меня без нижнего белья, я не сдерживаюсь и начинаю плакать навзрыд.

Часто ли бывает такое, что связь с законным мужем кажется насилием? Не знаю. Но в моем случае это именно оно.

Мои слёзы и попытки освободиться не останавливают его. Он кладёт меня на постель и медленно начинает снимать с меня блузку.

Я теряю любую надежду освободиться от него, как вдруг раздаётся звук его мобильного телефона в кармане его брюк. Он останавливается, достаёт телефон, чтобы отключить его и убрать в сторону. Я пользуюсь моментом и начинаю судорожно пытаться слезть с другой стороны постели и убежать в ванную. Но он успевает поймать меня за руку и перелазит сам через постель. Я рефлекторно начинаю искать глазами помощь и нахожу её в виде прикроватной лампы, которая находится на расстоянии вытянутой руки. Я хватаю её и, что есть сил, бью ею по Альберту.

— Сука! — вскрикивает мужчина.

А я бегу со всех ног в ванную и запираюсь в ней. Начинаю нервно искать хоть что-то, что могло бы меня защитить, но нахожу лишь лезвие в одном из ящичков.

Бешеные стуки в дверь заставляют меня вздрогнуть и запаниковать ещё сильнее.

— Открой дверь!

— Уходи! — кричу истерично.

— Открой эту проклятую дверь, или я её вышибу!

Решаю манипулировать, полагаясь лишь на то, что он испытывает ко мне хоть каплю нежных чувств.

— Альберт, если ты появишься здесь, клянусь, я убью себя! Убью, слышишь меня?!

Мои слова его не останавливают, и он продолжает ломиться в дверь. И делает это с такой силой, что я понимаю, ещё чуть-чуть, и он будет снова рядом. Эмоции бьют в голову, и я открываю коробку с лезвием. Нет, я не хочу умирать и не собираюсь. По стремительным ударам Альберта, понимаю, что скоро он будет рядом и единственное, что его сможет остановить и усмирить — это моя попытка самоубийства. Наверное, я схожу с ума, раз иду на такие меры, но я не хочу больше находиться в его объятиях и чувствовать на себе его дыхание. Мне это противно, тем более после всего произошедшего сейчас.

Пару минут я неуверенно разглядываю вену на руке и держу около неё лезвие. Мне страшно. Страшно ошибиться. Я слышу, как Альберт зовёт помощницу и просит её принести запасные ключи от ванной. В эту минуту я понимаю, что пора, и провожу лезвием по вене.

Глава 25

Я неуверенно открываю глаза и вижу перед собой незнакомую мне комнату. Не помню, как здесь оказалась, но в памяти медленно начинают просыпаться воспоминания, как я увидела Альберта перед тем, как потеряла сознание. Его взгляд казался мне животным, и на миг я испугалась, что он только ускорит мою смерть, а не поможет. Но увидев меня, лежащую на полу с разрезанной веной, он в миг поменялся в лице.