Полет на Луну

— Бежим к ней навстречу, — говорит Коля и первый бросается к двери.

По улице идет девочка. По щекам ее катятся крупные слезы. Впереди ее на поводке идет маленькая собачка.

— Наташа! — подбегает к ней Коля. — Сегодня в двенадцать часов на Луну вылетает вторая ракета. Твоего папу спасут. Не плачь.

— Это правда? — недоверчиво спрашивает Наташа.

— Правда, правда, — хором подтверждают Петя и Сэнди.

— Ему сам академик Бобров сказал, который полетит, — с гордостью заявляет Петя.

— Ах, если бы он меня взял с собой! — мечтательно произносит девочка.

— Ну что ты, Наташа. Ты лучше пошли с ним письмо, — советует Коля.

— Или посылочку, — в свою очередь советует Сэнди.

— Только маленькую, — добавляет Коля.

— А что же ему послать? — спрашивает Наташа.

— А что он больше всего любит.

— Меня, — улыбаясь, говорит девочка.

— Ты большая, — улыбается ей в ответ Коля, — а посылочку нужно маленькую.

— Тогда Тобика.

— Собаку? — пугается Коля.

— Она как раз маленькая. И потом папа ее ужасно любит. Представляете, какая для него будет радость, — увлеченно убеждает Наташа.

— Боюсь, что товарищ Бобров откажется.

— Почему?

— Ну, все-таки он астроном, академик, ученый и вдруг — Тобик.

— А Тобик тоже ученый — он математик.

— Как это математик? — спрашивает Петя.

— Тобик, — обращается к собаке Наташа.

Тобик поднимает мордочку и выжидательно смотрит на нее.

— Сколько будет дважды два?

Тобик звонко лает четыре раза.

— Здорово! — восторгается Сэнди. — А трижды три?

— Трижды три он еще не выучил. Коля, миленький, — Наташа просительно складывает руки, — пошлем папе Тобика. Ты сам подумай, каково ему одному на Луне.

— А как же мы его понесем — нас с собакой и не пропустят.

— А я вам ящик дам. Тобик, проси, проси.

Тобик встает на задние лапки и, сложив передние, прыгает вокруг Коли. Наташа, подражая ему, делает то же самое.

— Ну ладно, давай ящик, — махнув рукой, соглашается Коля.

Просторный вестибюль обсерватории. Ковры, мягкие кресла и диваны. В глубине — широкая мраморная лестница. Она отлого поднимается до первой площадки и потом полукругом расходится в разные стороны. Направо от лестницы — вешалка. На вешалке несколько пальто. Наверху — шляпы, внизу — калоши. Рядом с вешалкой, в кресле, около столика с телефоном, сидит Павел Елисеевич и, водрузив на нос очки, читает газету.

Входная дверь открывается, и в вестибюль, поддерживая с трех сторон ящик, входят Коля, Сэнди и Петя.

— Вы куда, молодые люди? — приподнимается с кресла Павел Елисеевич.

— Здравствуйте, — хором говорят мальчики и опускают на пол ящик.

— Здравствуйте.

— Нам, дедушка, вот эту посылочку нужно отправить, — выступает вперед Коля.

— Посылочку? Это не по нашему ведомству. Это вам на почту нужно, молодые люди.

— Нам, дедушка, на Луну ее нужно отправить, — объясняет Сэнди.

— На Луну? Луна — это по нашему ведомству. А у вас кто же на Луне, родственники? — интересуется Павел Елисеевич.

— Папа одной девочки, — говорит Петя.

— Так что вы уж пропустите нас к товарищу Боброву, — просит Коля.

— Не могу, не велено никого принимать. Совещание. — И Павел Елисеевич многозначительно поднимает указательный палец вверх.

— А может быть, он меня все-таки примет. Я у него, дедушка, был сегодня.

— Стой, стой, стой, — сторож вглядывается в Колино лицо. — Был, действительно, был. Еще у тебя звание такое, что натощак не выговоришь, — председатель Международного общества межпланетных сообщений имени Циолковского.

— Сокращенно Момс, — любезно сообщает Коля.

— Момс — это удобнее. Ну, что же мне, Момс, с вами делать? Садитесь, ждите, — показывает он на диван, — а как товарищ Бобров появится, можете к нему подойти.

— А вдруг он сюда не придет? — высказывает сомнение Сэнди.

— Как же не придет, раз его калоши здесь. Что же он, на Луну без калош полетит, что ли? — пожимает плечами Павел Елисеевич.

Мальчики усаживаются на диван и, боясь пропустить академика Боброва, не отрываясь, смотрят на его калоши. Но не проходит и минуты, как Коля Хомяков закрывает глаза и, отвалившись на мягкую спинку дивана, засыпает.

— Спит, — шепотом сообщает Петя Сэнди.

— Пусть, — так же шепотом отвечает Сэнди. — Скажите, дедушка, — обращается он к сторожу, — как, по-вашему, спасут их? — и Сэнди показывает на виднеющуюся в окне Луну.

— А как же, — уверенно говорит сторож. — Обязательно, это уж у нас как дважды два.

— Гав! Гав! Гав! Гав! — громко и отчетливо пролаял Тобик в ящике, услышав произнесенное сторожем «дважды два».

От неожиданности Павел Елисеевич, как в столбняке, на несколько мгновений застывает на месте, потом стремительно подбегает к ящику и открывает крышку. Тобик с рычанием выпрыгивает из ящика и бросается в сторону.

— Держи! Лови! — и Павел Елисеевич, схватив метлу, устремляется за собакой.

— Тобик! Тобик! — кричат вскочившие со своих мест мальчики.

Но Тобик, перепуганный этими криками, увертывается от преследователей и бежит вверх по лестнице.

Сторож, Петя и Сэнди бегут за ним.

Лай и крики раздаются все выше и выше.

Сладко посапывая, привалившись к спинке дивана, спит Коля Хомяков.