Полет на Луну

Приближаясь к ней из мрака, растет крохотная серебряная точка.

По мере снижения ракеты на Луну все шире кажутся пересеченные тенями долины, все выше вздымаются горы, похожие на зубы чудовища.

В глубокой тишине ракета по спирали спускается все ниже и ниже.

Вот она уже стремительно проносится над каменными громадами.

Профессор у руля управления. Руки на штурвале. За его креслом мальчик. Глаза обоих напряженно устремлены вперед.

В каюте слышен ровный голос Софьи Андреевны:

— Земля! Земля! Говорит Р-2! Ракета благополучно достигла Луны. Ведем поиски пропавшей ракеты в квадрате 2-0-7. Под нами кольцевые горы Гримальди. Ждите дальнейших сигналов. Земля! Земля! Говорит Р-2! Ведем поиски в квадрате 2-0-7. Земля! Земля!

— Волнуетесь, молодой человек? — тихо спрашивает профессор.

Коля молча кивает головой.

— Торжественный час, — соглашается профессор. — И страшный час. Живы ли они?.. Они должны быть живы!

Профессор резко поворачивает штурвальное колесо. Ракета с ревом моторов круто идет вправо.

— Меняю направление! Снижаюсь! — говорит профессор. — Еще раз дайте наши позывные! Слушайте.

— Р-1 молчит! — докладывает Софья Андреевна.

— Если мы не найдем их в течение четырех часов полета, — замечает профессор, — мы вынуждены будем сделать посадку и завтра повернуть назад ни с чем!

Ученый снова резко снижает ракету.

По гребням скал, проваливаясь, бежит тень ракеты.

К крыльцу обсерватории подходят Петя, Сэнди и Наташа. В руках у Пети новенькая метла. Дойдя до крыльца, мальчик останавливается.

— Ну, входи, а мы лучше здесь подождем, — говорит Петя и передает Наташе метлу.

Вестибюль. В кресле, уронив газету, дремлет Павел Елисеевич.

— Здравствуйте, дедушка, — звонко приветствует его Наташа.

Павел Елисеевич открывает глаза и с недоумением смотрит на

девочку с метлой.

— Ты кто такая? Уборщица?

— Нет.

— А почему с метлой?

— Эту метлу, дедушка, — торжественно говорит Наташа, — мы преподносим вам от имени Международного общества межпланетных сообщений.

— Момс! — вскакивает Павел Елисеевич. — Где они? — кричит он грозно.

— Дедушка, миленький, не сердитесь. Наш председатель улетел на Луну. Мы очень волнуемся. Вы вращаетесь в обществе академиков, может быть, вы что-нибудь знаете? — умоляюще смотря на него, спрашивает Наташа.

— Не знаю и знать не хочу. И вообще я за этот полет не отвечаю, — сердится дедушка.

— Почему, дедушка?

— Потому что так улетать на Луну, как на нее улетел академик Бобров, улетать нельзя.

— А как же он улетел?

— Без калош!

— Ну, что вы говорите?

— Вот они стоят, — показывает он на пару калош, стоящих под вешалкой. — А почему я прозевал? Из-за Момса. На Луне сто пятьдесят градусов мороза, а калоши здесь. Могу я отвечать за такой полет? — кипятится Павел Елисеевич.

— Это только на одной половине Луны мороз, а на другой половине жара. Сто градусов, — сообщает Наташа.

— А не сочиняешь?

— Честное пионерское.

— Ну, утешила ты меня. Прямо как гора с плеч. Ясно, что они без калош на холодную-то половину не пойдут, а на жаркой-то и в баретках можно.

— Значит, вы больше на нас не сердитесь?

— Ладно уж, давай метлу, — примирительно говорит дедушка.

— А если вы что-нибудь узнаете, вы уж нам сообщите, пожалуйста.

— Как же не узнать. Все-таки среди академиков вращаюсь, — гордо говорит дед, отставив метлу, как алебарду.

Ракета Р-2 на дне гигантского кратера.

Вокруг вздымаются горы.

Каюта. Три человека склонились над картой лунной поверхности. По ней скользит палец профессора.

— Вот карта лунной поверхности, — говорит Бобров. — Она уже давно составлена учеными. Здесь нанесены все горы и долины. Вот кольцевой вал Аратосфен с пиком горы Архимеда внутри, так называемое Море Ясности, и тому подобное. Где же лежит ракета?

Профессор делает паузу, затем продолжает:

— С Земли можно наблюдать лишь чуть больше половины освещенной Солнцем лунной поверхности, примерно около пятидесяти девяти процентов. Но, может быть, ракета, которую мы ищем, находится на той стороне Луны, которая сейчас погружена во мрак и которую, кстати сказать, никогда не могли видеть люди… Во всяком случае, мне кажется, нам следует начать поиски здесь.

— Вы правы, Иван Иванович! Тем более для начала легче вынести стоградусную жару, чем блуждать по той стороне, где темно и мороз доходит до ста пятидесяти градусов.

— Решено, — заявляет профессор.

На фоне черного неба, на вершине горы, стоит фигура в скафандре. Это академик Бобров. Прикрываясь розовым стеклянным зонтом от нестерпимо палящих лучей солнца, он смотрит в подзорную трубу.

Вокруг до самого горизонта — хаотическое нагромождение мертвых скал, никогда не знавших дождя и ветра. На них ни ростка зелени, в ущельях — ни капли воды.

Небосвод усыпан звездами, свет которых не меркнет в лучах ослепительного солнца.