Полет на заре

«Задание! — сердито подумал Смоляков. — Кружи над позициями ракетчиков. А они еще, чего доброго, нажмут не на ту кнопку и пульнут в тебя по ошибке…»

После полета капитан кинулся на командный пункт.

— У вас тут, наверно, все локаторы ослепли! — загремел он с порога. — Я видел, понимаете, сам видел, а вы…

— Убери громкость, Василий Алексеевич, — прервал Смолякова командир эскадрильи майор Шмелев. — Нам сейчас и без твоих эмоций жарко. Смотри…

Смоляков хорошо знал манеру Шмелева разговаривать вот так, авиационными терминами. Забудешься, повысишь голос — «убери громкость», не убедишь в споре — «закрой сегменты», проявишь горячность-«сбавь обороты». И если уж он произнес нечто в этом роде, то лучше повременить с полемикой.

— Чего смотреть? — все еще недовольным тоном, но уже не так громко спросил Смоляков, подходя к пульту управления, и тут же умолк. Локаторы в самом деле если и не «ослепли», то и «видели» немногое: тускло-матовая поверхность экрана кругового обзора была сплошь подернута бело-зеленой рябью. Штурман наведения капитан Чумак и два солдата — операторы — усердно пытались уйти от помех. У них пока что ничего не получалось.

Василий был заядлым радиолюбителем и хорошо знал аппаратуру радиолокационной станции. Он немедленно включился в работу. Затем подошел вызванный командиром инженер.

— Ничего не понимаю…

— А я все-таки докопаюсь до сути, — не сдавался Смоляков.

— Вряд ли, Василий Алексеевич, — возразил капитан Чумак. — По-моему, засветка экрана возникает от сильной облачности. Я здесь не первый год служу, часто такое наблюдал.

— Это еще надо уточнить, — сказал Смоляков задумчиво. — Облачность сегодня не такая уж сильная.

— Как бы там ни было, — вступил в разговор майор Шмелев, — а нашим летчикам такое явление надо учесть. Особенно тебе, Василий Алексеевич. А то ты в полетах очень уж самонадеян.

— А ты, Андрей Иванович, готов каждый самолет на привязи держать, — парировал Смоляков, намекая на то, что командир строжайше запрещал истребителям выходить из зоны радиолокационного контроля. Затем, видя, что его реплика задела Шмелева, запальчиво добавил: — Говори после этого о самостоятельности перехватчика.

— Не ожидал я таких слов от своего заместителя, — недовольно нахмурясь, проворчал майор и тут же отплатил Смолякову за его колкость: — Ну, а если на то пошло, то я не забыл, как ты однажды с привязи сорвался.

При всей своей находчивости Смоляков растерялся. Комэск напомнил ему случай почти десятилетней давности, и Василий не знал, как на это реагировать.

Капитан замолчал. Он вспомнил один неприятный эпизод из своей летной жизни.

Был тогда Василий совсем молодым пилотом. Как-то в тихий солнечный день он вылетел на перехват воздушной цели, чтобы отработать типовые атаки. Целью оказался бомбардировщик Ил-28. Этот внушительных размеров двухтурбинный корабль, проходя по маршруту мимо их аэродрома, казалось, всем своим видом выражал полнейшее равнодушие к неловким наскокам хлипкого в сравнении с ним истребителя МиГ-15, на котором летал Смоляков. Возможно, пилот бомбардировщика в тот момент был занят другой, более важной для него работой, или, может, он догадывался, что имеет дело с зеленым новичком, и не маневрировал, чтобы не мешать ему тренироваться, но Василия такая невнимательность только раздражала.

Ему живо представилась вся картина со стороны: вьется, мечется возле большой, снисходительно-невозмутимой птицы назойливый воробушек. И тогда в отчаянной душе Василия вспыхнула веселая злость. «Ну, я тебе сейчас покажу, бомбер, на что мой воробушек способен!»

Легко обогнав Ил-28, Смоляков почти перед самым его носом крутнул одну за другой две двойные бочки. Смотри, дескать, завидуй!

— Куда лезешь! — тут же громыхнул в наушниках шлемофона сердитый бас. — Собью!

«Ага, заело!» — усмехнулся Василий и задиристо бросил в эфир:

— Попробуй!

А в следующую секунду он ошеломленно шарахнулся вниз. Казавшийся флегматично-неповоротливым, бомбардировщик так дерзко рванул в его сторону боевой разворот, что Смоляков, как ему представилось, еле избежал самого настоящего тарана.

— Вот шальной! — оторопело промолвил он, дивясь неслыханной бесшабашности и мастерству незнакомого ему летчика, который с таким блеском провел атаку. Потом, почуяв в нем азартного бойца, предложил: — Потягаемся, что ли?

— Куда тебе, малыш! — насмешливо прозвучало в эфире.

Эти слова еще больше раззадорили Смолякова. Словно подстегнутый, рванулся он в атаку. К его удивлению, бомбардировщик, развив, очевидно, максимальную скорость, начал уходить. Насмешка, да и только: истребитель, предназначенный для стремительного поиска и скоротечного маневренного боя, того и гляди, останется с носом. Стерпеть такое? Ну нет!

Василий выжал из машины все, что мог, и настиг Ил-28, срезав круг, когда тот выполнял разворот на новый курс. Однако удовлетворение молодого летчика быстро сменилось досадой: в горячке преследования он совсем забыл об ориентировке.