Полёт над Фагусом

Так, станнер за пазуху, что у нас тут. Но пока я пытался сообразить, что выбрать — непонятную бандуру угрожающего вида или игольник, раздались выстрелы. Это мои не выдержали, открыли стрельбу.

Ёлки, а я как раз на линии огня. Как только выйду из-под защиты корпуса грузовика, окажусь на линии дружественного огня.

А вот застрекотал игольник, это уже не наш.

Обогнув грузовик с кабины, проверил её — пусто. На коленках дополз до здоровенного колеса и выглянул. Совсем рядом стоят мужик в длинном тулупе и палит из игольника. Мои спрятались в снегу и только заметны фонтанчики, когда иглы прошивали рыхлый снег.

А, один раз живём, я выпрямился и сделал три гигантских прыжка, вот спина врага, пока летел на него, соображал, куда бить ножом. В тулуп бессмысленно.

Плотный удар столкновения и я лечу, увлекая за собой врага. Его бородатая харя раззявила рот в яростном крике. Выпростав вооружённую руку из-под себя, я нанёс несколько ударов в район шеи. Блин, горячая кровь попала мне прямо в рот, какая гадость. Мужик пытался бороться со мной, но зря он тянет игольник. Я другой рукой тоже вцепился в грозное оружие. Здоровый кабан, если бы не смертельные ранения в шею, он бы меня уделал. Но я чувствую, как слабеет его руки, мгновения и из него будто стержень вытянули.

С трудом вылез из-под этой окровавленной туши, став на колено я вижу следующую картину, наши очнулись и азартно добивают уже упавшего последнего бандита.

Чёрт, только не это. Увлёкшись расстрелом, они перенесли огонь на меня. Что-то куснуло меня в плечо, и я откатился под защиту колеса.

— Идиоты, придурки, прекратить огонь.

Долбодятлы только сейчас остановились. Кое-как встав, я опёрся о борт кузова. Так, контроль, оглушённые бандиты и парочка женщин ещё отдыхают. Остальные бабоньки стоят в сторонке, ещё не поняли, что их судьба изменилась к лучшему.

— Так, этих вяжите и в машину, проверьте остальных, — начал отдавать я приказания.

Среди пленниц была совсем юная, лет двенадцать. Мордашка заплаканная, кутается в платок, я подошёл ближе.

— Ну, красавицы, как настроение, поехали домой?

А чего это они такие зашуганные. А, понятно, а же весь в чужой крови. Хотя не совсем чужой. На левом плече расплывается пятно. Проведя рукой почувствовал резкую боль. Наверное, я потерял много крови, потому что резко закружилась голова и накатила дурнота. Небо кувыркнулось и настала темнота.

Потом смутно помню, что мы едем, нас мотает и моя голова покоится на чьих-то коленях. Помню, как меня снимали с машины и чуть не уронили. Помню, как кто-то приложил к животу аптечку и уколы погрузили меня в беспамятство.

Пришёл в себя в незнакомом помещении. Это явно не дом Нисона.

Больше похоже на лазарет. Я лежу на узкой койке, похожа на раскладушку, только высокую. В комнате тепло и помещение залито дневным светом. Моё тело укрыто одеялом, пошевелившись почувствовал боль в плече. Откинув одеяло, обнаружил плотную повязку, на белоснежном бинте выступила желтизна лекарства. Я в кальсонах, большего на мне ничего нет. Комната девственно чиста, ни вещей, ни мебели. Ну разве что считать за таковую медицинский столик. На нём разложены склянки и медицинский инструмент.

От осознания, что я в безопасности, меня тут же повело в сон и я не стал сопротивляться этой напасти.

Проснулся от неожиданного шума. Около меня стоит женщина и позвякивает инструментарием на столике:

— Здрасьте, — выдавил я.

Женщина обернулась, легко обозначила приветствие уголками рта и как будто несмышлёнышу проверила температуру ладошкой. Рука у неё прохладная. Ей на первый взгляд под пятьдесят, а может быть сто пятьдесят.

Видимо в моих глазах отразился большой вопрос, такой вопросище, потому что она наконец произнесла, — здравствуй, меня зовут Глори, я медик. У тебя огнестрельное ранение плеча, пришлось делать операцию и твоё состояние уже не вызывает беспокойства. Если будешь выполнять мои указания, то вскоре сможешь бегать. А сейчас я принесу поесть.

Ну вот, большая часть моих вопросов осталась при мне. Но то, что я не умираю и скоро буду бегать — это радует. Вот только странно слышать про операцию. За последние два года я не слышал о таком. Раненых или больных укладывают в лечебную капсулу. На худой случай в полевых условиях есть автоаптечки, которые позволяют протянуть до эвакуации, а потом опять-таки медбокс. А тут операция. Значить она вручную чистила мою рану и зашивала?

А вот это сюрприз, Глори вернулась не одна. С ней та малявка, которая таращилась на меня у машины. Именно её лицо я запомнил последним.

— Инарочка нам поможет.

Ага мелкую зовут Инара, ясненько.

Вдвоём они помогли мне сесть, подложив под спину валик. А потом Глори оставила меня и ушла, а малявка старательно, высунув от усердия язычок кормила меня с ложечки.

Это супчик, причём сваренный, а не полученный из синтезатора. Интересно, кто его автор?