Требования не выходили за рамки закона, однако власти отказались принять их в резкой форме. Гувер развернул воинственную риторику в прессе, обвиняя бастующих в коммунистической заразе. Привычный жупел не сработал, бастующие начали объявлять себя коммунистами, даже не понимая идеологии, просто назло властям.
Притихнув на пару дней, президент сменил пластинку, обвинив бастующих в раскачивании лодки. По его словам, именно такие недальновидные и непатриотичные люди довели Америку до столь тяжёлых экономических проблем. Статьи апеллировали уже не столько к бастующим, сколько к обывателям.
Тактика косвенного давления так же не принесла успеха, и на улицы калифорнийских городов вышли войска…
… а на Вашингтон двинулась колонна ветеранов Первой Мировой.
Люди шли с жёнами и детьми, единственным их оружием стали военные мундиры на отставниках, медали, и самое страшное — лозунги, аналогичные лозунгам бастующих на Тихоокеанском побережье.
Ветераны требовали повышений пособий по безработице, рабочих мест и выплаты денежных компенсаций, полагающихся ветеранам по закону. По каким-то малопонятным причинам правительство США не выплатило их даже в благополучные времена, перенеся дату начала (!) выплат на тысячу девятьсот сорок пятый. Для безработных ветеранов важен каждый доллар и вопрос компенсаций, и без того болезненный, встал очень остро.
В предместьях Вашингтона всего за две недели собралось почти тридцать тысяч человек. Многие ветераны пришли с семьями, потому как давно потеряли жильё и кочевали, подобно цыганам.
— … танками, — зубы Родригеса стучали о стакан, а виски он пил, как воду, не пьянея и не замечая вкуса, — танками давили. Я сам… сам это видел!
Говорить в такой ситуации я счёл неуместным и только подвинул ему бутылку.
— Законные требования людей… свои деньги просили! Не чужие! И танками… Сперва Гувер коммунистами их объявил, да не просто так, а будто они Вашингтон захватить хотят, сделать США коммунистическим ГУЛАГом… представляешь? Потом полицейские стали стрелять — просто так, любого. Раскачивали обстановку, понимаешь?
Хосе вцепился мне в плечи и посмотрел в глаза…
— Понимаешь… ты — понимаешь! Ветераны вышли утром на демонстрацию, с требованием провести расследование. В ответ Макартур со своим адъютантом Эйзенхауэром поднял войска и… лично, лично повёл колонну танков в атаку! Ты когда-нибудь видел ребёнка, штыком заколотого? А на гусеницах танковых? А я видел, теперь на всю жизнь это передо мной.
— Сперва демонстрацию, — продолжил Родригес, снова опустошив стакан, — а потом, ночью уже, и цитадель врага…
Анархист истерично рассмеялся, но сумел остановиться.
— Цитадель врага, представляешь? Это палаточный-то городок в Анакостия-Флэтс! Там оружия-то почти не было — может, только сотня стволов на всех. Цитадель, с-суки! Тысяча шестьсот человек убитых — официально! Дети и женщины в основном. И ведь убивали… армия убивал жён и детей бывших вояк, и не дрогнуло ведь ничего!
— Ты сказал — неофициально?
— Да! В Анакостия-Флэтс никак не меньше трёх тысяч убили, за это мои парни ручаются, подсчитали. Больше, скорее всего… но три тысячи точно[183]. Сколько потом по окрестностям втихую постреляли, да сколько от ран погибло, никто уже не скажет.
— А зачинщики?
— Тех, кто в живых остался, — уже пьяно сказал Родригес, — во Флориду вывезли. С семьями. Там и… сперва семьи, а потом и самих ветеранов. Официально двести сорок человек погибло… от урагана, притом только мужчин. Женщины и дети — пропали… представляешь? Пропали!
— А у меня, — анархист вытащил из нагрудного кармана бумажку, разворачивая, — всё записано! Майор Паттон речи произносил о предательстве, да и Макартур… Заявил, что это не ветераны были, а агенты коммунистов. Дескать, настоящие ветераны сейчас все как один на стороне правительства, а кто считает иначе, так тот наверное покупал удостоверения. Ноги и руки тоже специально отрубали?! Твари, какие же они твари…
Правительство заявило, что идёт война против мятежников и коммунистов.
— Провалятся, — пророчески сказал Дюк за обедом в братстве, комкая газету в сердцах, — уж на что я не коммунист, но это… непрофессионально! Гувер идиот, ситуацию можно и нужно было смягчить. Назначить виноватых, спустить на тормозах… да дать в конце концов те же льготы ветеранам! Не так много их, ветеранов, да и льготы… ерунда по большому счёту, даже на фоне кризиса.
— И обыграть это можно было красиво, — соглашаюсь с ним, — дескать, простите нас, вот виновные… Ату их, ату! А вы, настоящие патриоты Америки, держите свои льготы, держите рабочие места…
— Именно! — Рубанул кулаком Дюк, — ради такого дела даже создать рабочие места для ветеранов можно! Налоговые послабления для бизнеса… многое можно придумать. Сколько там ветеранов? Пусть полмиллиона, если скопом считать всех, кто отметился в вовсе уж мельчайших заварушках. И был бы у правительства резерв на случай волнений: отвоевавшие своё люди, готовые давить протестующих за мельчайшие привилегии для себя лично. Разделяй и властвуй! А тут… апофеоз некомпетентности!