Полет Однодневки

Проснувшись поутру, я долго не могла понять, почему так светло. И откуда такие белые стены. Маленькое окошко комнатки, которую я делила с младшей сестрой, выходило на запад. И к тому же в сад. Поэтому солнце никогда в него не заглядывало. А в дождливую погоду часто приходилось включать свет, потому что в комнате из-за пасмурной погоды было совсем темно. Да и стены в комнате были не белыми, а оклеенными бумажными обоями в темно и светло коричневую полоску.

То, что я в больнице, я сообразила только тогда, когда открылась не замеченная мною ранее дверь и в палату вошел усатый пожилой врач с усталыми глазами. Он ощупал меня со всех сторон. Повертел мне руки и ноги. Посветил в глаза маленьким фонариком. А потом, вдвоем с медсестрой, запихнул меня в какой-то аппарат.

В результате всех моих мучений, мне выдали справку о том, что я здорова и отпустили домой.

Дома все было, как всегда. Папа был на работе. Братья опять где-то шатались. Мама что-то готовила на кухне. А сестренка играла перед домом. Но, увидев меня, увязалась следом.

– Криска вернулась!

Мама выглянула из кухни, всплеснула руками:

– Что ж ты не позвонила! Я б тебя бы забрала из больницы.

Я улыбнулась:

– Мам, да я не маленькая, четыре квартала пройти. Да и Стешку на кого бы ты оставила?

Мама смущенно улыбнулась.

– Ну хорошо, отдыхай. Я юшку варю. Твою любимую. Пацаны на рассвете на пруду натаскали хорошей рыбки. А ты иди, отдыхай. – И уже сестре: – Стешка! Не мешай Крис. У нее голова болит!

Мама вернулась на кухню. Сестренка поплелась на улицу. Но надолго ее не хватило.

Я только и успела переодеться, как дверь в комнату приоткрылась и в образовавшейся щели появился хитрющий глаз. Увидев, что я не сплю, и даже не ложилась, Стеша проскользнула в комнату, прикрыв за собою дверь:

– А учола дядьку Павла полисия увела в налучниках!

Я так и села с размаху на кровать и ошарашенно выдала:

– За что?!

Это я, конечно, не подумав. Вряд ли сестренка знает ответ на этот вопрос. У мамы позже спрошу. Но мелкая сплетница меня удивила повторно.

– А за то, что он дал одному поисейскому в молду!

Слово «полицейский» сестренка выговорила с трудом. Но это не помешало ей надуться от гордости от того, что смогла ответить на мой вопрос.

– А папка ему вдогонку къичал, чтоб дядька Павло домой не возвлащался, что ему не нужен сосед, убивающий его детей у него же дома.

«Возвращался» и «убивающий» Стешка выговаривала по слогам, смешно наморщив маленький носик от усердия. Обычно меня это усердие умиляло. Но сейчас я его едва заметила. Меня интересовало другое.

– Так дядька Павло был не у нас дома.

– А ты была на нашей тели…толии.

– Территории? – догадалась я.

– Ага. – мелкая закивала от усердия – И в домашней одешде.

Я вспомнила шорты и потрепанную маечку и поняла, что папа даже предположить не мог, что я рискну выйти со двора в таком виде. Ну и ладно. Мне же лучше.

– А еще тебе плишло письмо! Я иглала на улисе, когда поста… пошта…

– Почтальон?

– Ага! Постален плишел и сказал, что письмо Клистине Шваб! И я его взяля!

Я заволновалась:

– Стеша, солнышко, а где письмо? Ты его маме отдала?

– Неа!

Мелкая зараза отчаянно замотала головой и хитро прищурилась.

– А где оно? – я старалась говорить ласково.

– Спъятала!

– Куда? Стешенька, мне оно очень нужно!

– А что ты мне за него дашь?

Вот вымогательница мелкая!

– Конфетку?

– Неа!

– Пряник?

– Неа!

– А что ты хочешь?

На меня с торжеством посмотрели:

– Пиёжное!

Я чуть не расхохоталась. До того умилительно выглядела сестренка. Ну, пирожное, так пирожное.

– Хорошо. Только не сегодня. А то мне придётся маме объяснять, куда мы идем. А мама хочет, чтобы я сегодня никуда не ходила. Я сегодня отдохну, а завтра, когда мама будет чем-то занята, мы с тобой сходим в кондитерскую на соседней улице. Хорошо? И ты сама себе выберешь пирожное?

У Стеши загорелись глаза.

– А ты меня не обманесь?

– Честное-пречестное слово!

– Ну ладно!

Мелкая важно прошествовала в угол, где стояла коробка с ее игрушками. Залезла в нее обеими руками по самые плечи и чем-то загремела. Я от нетерпения почти подпрыгивала на кровати. Наконец, сестренка вынырнула из коробки и с победным видом вскинула вверх руку с зажатым в кулачке обыкновенным белым конвертом.

Меня накрыло разочарование. Конверт самый простой. Значит, не из Академии. О том, что мне просто больше некому писать, я даже не задумалась.

Потом возникла мысль, что из Академии должно прийти электронное письмо. И захотелось сию минуту кинуться проверять свою почту. Но моей реакции на бумажное письмо ждала сестренка, глядя доверчивыми глазами. Тихонько вздохнула. Мелкая чутко уловила смену моего настроения и спросила:

– Ты не лада этому письму? Оно от плохого человека?

– Да откуда ж я знаю. Ты же мне не даешь его. Отдай конверт, чтобы я могла прочитать.

Наверное, придется сейчас сочинять сказку. Я уже морально готовилась описать несуществующую историю с прекрасным принцем, когда в мою подставленную ладонь лег конверт и я буквально задохнулась, увидев обратный адрес.

Глава 4