Полет однодневки

На наше с Траном счастье, не имеющий ограничений по дальности полета когг наткнулся на внутренний патруль. Вальт вцепился в командира патрульных мертвой хваткой. Но дело, точнее спасательная операция, сдвинулось с мертвой точки только когда вконец озверевший Вальтан связался со своим отцом. Адмирал Ольвир быстро нашел на какие кнопки нужно надавить. И на наше спасение отрядили пограничный крейсер, болтавшийся поблизости.

По координатам пути когга вернулись обратно. И как раз вовремя, чтобы засвидетельствовать праздничный салют в честь крушения всех планов Дурана. Естественно, нас тут же записали в погибшие. А Вальтан едва не сошел с ума, проклиная себя за то, что не успел. Он до сих пор думает, что он услышал и почувствовал меня только потому, что думал обо мне. Да и нестабильный эмоциональный фон послужил своеобразным усилителем.

Я покладисто соглашаюсь со всеми его предположениями. Хотя, на самом деле все обстоит совершенно не так. На самом деле, я могу дотянуться до любого живого существа во вселенной, с которым когда-либо была знакома. Я уже несколько раз без какого-либо ущерба для собственного здоровья, дотягивалась до своих родных, оставшихся на Земле. Но об этом я предпочитаю молчать. И не только потому, что среди арлинтов принято скрывать личные таланты. А еще и потому, что никак не поверю в то, что никакие опыты в лабораториях мне уже не грозят.

Дурана больше нет. Мы с Траном совершили всегалактический подвиг, ликвидировав эту генетическую бомбу замедленного действия, едва не отдав за это свои жизни. Нас, кстати, наградили за это по-царски. Я, например, получила внеочередное звание вице-адмирала. Не знаю, что там намудрил папочка Ольвир, но каким-то невероятным образом сумела перепрыгнуть аж две ступеньки карьерной лестницы и с размаху вляпалась в высший командный состав.

Также к званию прилагалась небольшая такая горка денег, размером с земной Эверест и парочка скромных домиков на двух разных планетах. Меньший, всего на двадцать комнат, находился на самой лучшей курортной планете.

Но меня ничего из этого не радовало. И тому было две причины. Первая – состояние моего здоровья. Когда нас нашли, я уже была одной ногой на том свете. Еще не клиническая смерть, но кислородное голодание достигло уже критической отметки. Меня сразу засунули в медицинскую капсулу. Но чуда не случилось. Я была жива. Но в тоже время, находилась в коме. Одна нога на этом свете, вторая за чертой.