Полёт попугайчика

– Если так дальше пойдет, мы потеряем дом. Ты понимаешь, что это значит? Это значит – нам не нужны теплые одеяла! Мы не можем тратить деньги на ерунду. Прекрати скупать все подряд, поняла меня?

Миссис Хогарт несколько секунд смотрела на экран ноутбука.

– Завтра должны привезти палатку, – упавшим голосом сказала она.

– Отмени заказ. Возьми телефон и отмени заказ. Прямо сейчас. Держи. Набирай номер.

Звонок. Слишком резкие, слишком электрические птичьи голоса.

– Продолжай, – приказал Кит и поднялся с места. – Отменяй все, что успела заказать. Никаких формочек для кексов. Никаких фигурных оградок и садовых гномов.

За морозными узорами стеклянной двери ерзали две гротескные тени. Кит распахнул дверь и увидел Берта Морана – тот стоял, прижав пальцем кнопку, и птичьи трели звенели прямо над головой. За Мораном возвышался тощий, с угрюмым лицом тип, весь в отметинах от ветряной оспы, словно попавшее на сковороду тесто для блинчиков.

Под мышкой тип держал коробку с веселым ковбоем, рекламирующим шоколадные печенья.

Все это Кит рассмотрел под светом желтого фонаря, укрепленного над дверью.

– В чем дело, Моран? – спросил Кит.

Хотелось быстрее избавиться от посетителей. После больницы Кит похудел и обмяк. Больная нога смотрелась, как обернутый сухим мясом костыль. Плечи и руки потеряли рельеф, пресс слегка оплыл.

Стоять в одних шортах перед громилой Мораном и его ветряным приятелем было унизительно. От ночного холода Кита пробрала заметная дрожь, и Моран ее уловил. Он глянул на Кита снисходительно, как на домашнее животное, выбежавшее на звонок прежде хозяев, и заорал:

– Миссис Хогарт! Бойскауты принесли вам печенье!

Тощий тип за его спиной осклабился, и Кит все понял.

– Нет, – быстро сказал он. – Вали отсюда, Берт.

– А то – что? – поинтересовался Берт и снова нажал на кнопку, и снова зазвучал пронзительный птичий крик.

Кит оперся спиной о дверной косяк, прикинул свои силы. Нога предательски заныла, в висках зашумела кровь. Тощий перевел взгляд на Кита и сочувственно покивал.

Миссис Хогарт выпорхнула в прихожую, размахивая салфеткой.

– Мальчики! – воскликнула она. – Кит, почему ты держишь гостей в дверях? Почему не приглашаешь?

Глаза у нее были звериные. И такими же, понимающими и звериными, стали глаза тощего типа с коробкой. Они играли в свою игру по своим правилам и жили в своем мире.

– Мальчики, простите, Кит, наверное, устал, и потому такой неприветливый. В следующий раз мы пригласим вас в гости. Обязательно. Я приглашаю в гости всех друзей Кита. Сегодня у нас был Томми, и мы ели печенье. Это было чудесно! Съели все до последней крошки. Пришлось заказать еще. Спасибо, что принесли.

Ее рука дернулась и полезла в карман. Бледная ладонь, накрытая салфеткой, передала тощему деньги, и почти незаметным движением приняла что-то маленькое, тут же исчезнувшее в том же кармане.

– Возьми печенье, Кит, – сказала Оливия уже другим, поставленным и строгим голосом, и ушла из прихожей.

Моран проводил ее глазами, потом глянул на Кита и проговорил:

– Вот так, капитан…  Мой тебе совет – не ограничивай ее в финансах. Она неплохо сохранилась для своих лет. Найдутся любители…

– Дай сюда коробку, – сказал Кит, и тощий, поколебавшись, передал ему свою ношу.

– Эй! – возмутился Моран.

– Заплачено, – отрезал Кит и захлопнул дверь.

Он вернулся в комнату с коробкой в руках. Остановился. Миссис Хогарт, разметав счета и захлопнув ноутбук, разворачивала блестящий рулон фольги, в которой обычно запекала мясо. Крошечный слюдяной комочек лежал под ее левым локтем.

– Что? – не поднимая головы, спросила она. – Хочешь – ударь меня. Это будет даже полезно. Это будет очень полезно, Кит, а бить ты умеешь. Ты же избивал папу.

У Кита снова ослабли ноги, и он присел на диван, бросив коробку на пол.

– Это все в порядке вещей, – медленно и проникновенно произнесла миссис Хогарт, приподнимая фольгу и водя под ней дешевой зажигалкой. – Я всегда была плохая девочка. Я была такая плохая девочка, Кит, что у меня спрашивали, нужно ли мне чего, а я отвечала «да, но у меня нет денег и в обмен я подарю тебе свою дырку». И однажды кто-то арендовал не только мою дырку, но и гостиничный номер за ней. Подселил мне туда своего ублюдка. Что мне оставалось делать? Мне нужно было выйти замуж, срочно выйти замуж за хорошего человека. Человека, который мог бы меня спасти и сделать вид, что я рожаю не в оплату за наркоту, а по всем приличиям. По всем приличиям, Кит, и в белом свадебном платье с длинным рукавом. Папа никогда меня не любил. Мама была в ужасе. Мне нужна была новая семья. Я завела себе другую семью, избавилась от Сары. Не переживай, мой милый, ты не такой, как она. Тебя я люблю.

Она опустила плечи над тонкой дымовой струйкой и долго молчала. Кит устал ждать продолжения, но подняться и уйти не мог. Он смотрел на свои руки, белые руки, еле-еле тронутые загаром – на плечах после дня, проведенного у реки,  появились красные болезненные пятна.