Полет Птитса (СИ)

А ещё она рассказывала ему о разрушителях. О чудовищах, единственной целью которых является уничтожение всех людей. О ведьмах в масках, пляшущих в храмах и выкрикивающих смертоносные заклинания. О богохульных шабашах на нижнем ярусе города. О женоподобных мужчинах и мужеподобных женщинах. О кровавых революциях на Великородине и Кригсхайме. О человеческих жертвах. Об ужасном существе, получеловеке-полузмее, скрывающемся во мраке и похищающем людей… Это был сам Змей Разрушения, Пожиратель Миров…

Может быть, Карл не знал Шери на самом деле? Может быть, она была вовсе не молодой приятной девушкой, а старой ведьмой, купающейся в крови младенцев, чтобы выглядеть юной? Кто знает, что она прятала в своей квартире и что обнаружило там Охранительное Бюро — ядовитые зелья или демонические артефакты? И могло быть такое, что одинокая молодая девушка с Виллины — лишь прикрытие для монстра, разрушающего Империю изнутри? Одного из тех, которых обещал искоренить Константин Раков? Да. Иначе быть не могло. Император не позволил бы, чтобы было иначе.

Карл прочитал молитву. Буря его мыслей медленно стихла. Он любил Императора. Никакая Шери не могла пошатнуть веру в Него. Птитс моргнул несколько раз. Рядом сидел Мурзик и вылизывал свою чёрную шубку. Слезящимися глазами Карл разглядел, что электронные часы на столе уже показывали полночь.

Глава 4

Подарок на выпускной

На следующий день первым уроком был общеимперский язык. Едва зазвенел звонок, как в класс вошли Кальман и молодой мужчина в очках и строгом костюме. Ученики встали.

— Садитесь, — начала свою речь классная руководительница, — мне необходимо объявить вам, что с сегодняшнего дня вашим учителем общеимперского будет Сергей Иванович Воронин.

Мужчина смущённо кивнул и сел за учительский стол.

— Инесса Михайловна, — поднял руку один школьник, — а что случилось с Шери Ричардовной?

— Вас это не касается, Сосницкий, — строго ответила Кальман, — продолжайте, Сергей Иванович, — она покинула кабинет.

— Итак, давайте знакомиться, — тихим голосом произнёс Сергей Иванович, — Артюхина.

— Я!

Карл и Боря, как всегда, сидели за одной партой.

— Это… это ужасно, — шепнул Птитс другу, — вчера её забрали — я вычислил по базам данных…

Новость, что общеимперский теперь будет вести другой преподаватель, забила последний гвоздь в крышку гроба сомнений и окончательно подтвердила печальные подозрения Карла. Хотя какая была разница, если бы охранители без особых причин арестовали другую женщину? Другого человека?

— Как, реально? — тихо переспросил Борис.

— Я уверен, — ответил Карл, — и тут нам ничего не сказали — значит, всё не просто так.

— А ты хотел, чтобы нам объявили, что она из «этих»? Да забей уже и не сходи с ума, — не без раздражения ответил Борис, — я! — крикнул он Сергею Ивановичу, когда тот назвал фамилию «Дмитриев».

Урок оказался на удивление скучным и унылым. Сергей Иванович дал грамматические упражнения на несколько уровней ниже и ни разу не сказал ни одного слова на общеимперском. В отличие от Шери — она, наоборот, плохо знала язык Великородины, потому что родилась и выросла не там.

На перемене Карл, идя по серому школьному коридору, прислушался к разговору двух одноклассников.

— Может, она померла, как Ирин-Санна?

— Вряд ли, Дрон. Шери не старая бабка. Она могла бы и пожить.

И никто не упоминал охранителей. Никто, как и сам Карл, не мог заподозрить такое чистое создание, как Шери, в предательстве. Но тут у Птитса промелькнула невероятная, безумная мысль. Может быть, все они боятся? Боятся, что охранители могут забрать и невинных? Что могут забрать и их самих? Нет. Это невозможно. «Забей, Карл», как скажет Бориска. И больше к этому не возвращайся.

И правда со временем мысли о Шери постепенно отошли на задний план. Остаток последнего учебного года Карл провёл в других заботах, ведь приближались экзамены. Птитс собирался сдавать шесть предметов. Родной и общеимперский языки, математика и основы почитания Императора были обязательны для всех учащихся на Великородине, а химия и физика требовались для поступления в научно-технические вузы. Хотя Карлу легко давались упражнения на уроках, выпускные задания были совсем иного уровня, особенно последние, за которые давали большое количество баллов. Поэтому он каждый день усердно решал задачи по математике, физике и химии. Общеимперский язык он учил по конспектам уроков с Шери. Более того, ещё с начала года Карл занимался с репетиторами, а с конца мая стал летать к ним ещё чаще, ведь школа готовила к экзаменам только на базовом уровне. В такой обстановке думать об охранителях, забравших молодую учительницу, было некогда.

Зато после истории с Флаеровым с Карлом стали как-то считаться в классе. Витёк и компания теперь обходили его стороной и не позволяли себе насмешек. Девочки теперь тоже смотрели на Карла немного иначе. Но всё равно Птитса не покидало ощущение одиночества. На самом деле в его жизни мало что изменилось: пусть над ним уже не смеялись, но они с одноклассниками по-прежнему словно существовали в параллельных измерениях.