Полет седьмой луны

Было уже совсем темно, когда я дошла до Солнечных Ворот, но кольцо освещалось горящими факелами. Я увидела, что девять лучников и лучниц спят под деревом. Сделав два выстрела, я стала возвращаться. Внезапно я вспомнила о масках. Оставалось всего пять масок. Я выбрала свою маску.

Я чуть не упала, когда попыталась поднять свою маску. Она была очень, очень тяжелой. Моя маска была сделана из золота. А оно очень тяжелое, уж вы мне поверьте. Целый час я провозилась, сооружая подобие заплечного мешка. Взвалив маску на спину, я отправилась к месту начала соревнований.

Чем дольше я шла, тем тяжелее становилась маска. По дороге мне повстречались две женщины, несшие маски в руках. Я посоветовала им соорудить мешок.

Я была очень расстроена. Я старалась изо всех сил, но все равно еле передвигала ноги. Было очень темно, если бы не флажки, я бы давным-давно сбилась бы с дороги.

Усталость была столь сильной, что я постоянно спотыкалась. Мне думалось, что вскоре я смогу передвигаться только ползком.

На горизонте начал заниматься рассвет, когда меня остановила старушка. «Дочь моя, — простонала она, — я больна, помоги мне».

Качаясь от усталости, я остановилась и дала ей напиться. Старушка поблагодарила меня.

«Тебе бы следовало находиться в лагере. Почему ты здесь одна? — спросила я».

«Я провела в лес)' всю ночь, — ответила та. — Мы живем вдвоем с внучкой. Я собирала дрова, но подвернула лодыжку. Боюсь, что моя малышка сейчас в опасности, оставшись одна».

Она смотрела на меня растерянно, в ее глазах читалась мольба. Я стояла, разрываясь между желанием помочь и отправиться дальше, выслав потом помощь. Я объяснила, что принимаю участие в большом состязании. Тогда старушка стала настаивать, чтобы я шла вперед, а потом послала кого-нибудь ей на помощь, но весь ее облик говорил о страдании. Я принялась мастерить носилки.

Солнце поднялось уже высоко над горизонтом, когда работа была закончена. Я знала, что проиграла в гонке, поэтому уже никуда не спешила, но все же старалась изо всех сил. Неуклюже я приволокла старушку в лагерь и перенесла ее в вигвам. Я уже отошла на пару шагов, когда она окликнула меня. «На вот, съешь по дороге, — сказала она. — Храни мужество, доченька. Ничто не может изменить исхода соревнования». Старушка передала мне фрукты. Дрожащими пальцами я взяла дар, поблагодарив за доброту.

Я почувствовала, что утратила способность мыслить ясно. Я шла в сторону главного собрания и ела фрукты. Когда я добралась до места, там находилось не более тридцати человек. Я положила маску и сделала последний выстрел. Затем я отправилась в свой вигвам и заснула. Никто не сказал мне ни слова. Мне хотелось задать тысячу вопросов, но я сохраняла молчание, потому что таков был закон.

Я проспала до самых сумерек. Проснулась с беспокойством в груди. С досадой вспоминая о прошедшей гонке, я побродила по лагерю, затем перекусила. Почувствовав усталость, я вновь уснула.

Утром меня разбудили и позвали на площадь. Одевшись, я отправилась на собрание. Заняв свое место в шеренге соревновавшихся, я подсчитала участников; осталось тридцать человек: пятнадцать женщин и пятнадцать мужчин.

Около сотни вождей в великолепных головных уборах восседали полукругом. На них были красные одежды. Мы молча стояли и ждали своей участи. Время тянулось неимоверно медленно, затем пятьдесят три женщины взошли на место, которое называлось Держатель Огня. Считалось, что это Место Чистоты, там стоял огромный сосуд с водой и огромный сосуд с огнем.

Я видела этих женщин прежде; они часто приходили наблюдать за нашим обучением стрельбе. Каждый раз, когда они приходили, на них были надеты маски Земли, Воздуха, Огня и Воды. Я привыкла к их виду.

Ожидание продолжалось, приходили люди и рассаживались на почетные места. Загудели рожки. На площадку вышли двадцать вождей, все они были облачены в Одеяния Кетцаль.

Один из вождей вышел вперед. «Состязание окончено, — произнес он. — Каждый из стоящих здесь лучников и лучниц подойдет и задаст один личный вопрос. Вопрос нужно прошептать Вождям Кетцаль так, чтобы только они могли услышать». Вождь сел.

Мы знали правило: подходить нужно по очереди. Я стояла посередине. Чем ближе подходила моя очередь, тем больше становилось мое волнение. Я любила Золотого Песка больше всего на свете. Я знала, что проиграла, но мое сердце не могло отпустить его.

Когда подошел мой черед, я подошла к вождям и прошептала: «Хоть я и проиграла, могу ли я что-нибудь сделать, чтобы выйти замуж за Золотого Песка? Я люблю его».

Конечно, мне никто не ответил, как не ответили и другим. Я вернулась в шеренгу соревновавшихся. Вожди Кетцаль и женщины удалились. Вождь лучников приказал нам сесть. Мы повиновались.

Нам принесли еду и сладкий напиток — какао. Вожди Кетцаль появились только к полудню, вслед за ними пришли и другие вожди. Затем пришли женщины, но они сняли свои маски. Среди них я узнала старушку, которой я помогла. Она не хромала.