Полет седьмой луны

Мне показалось, что Рыжий Пес в приступе бешеной ярости разорвет меня на кусочки, и пожалела, что открыла рот.

   — Глупая ты женщина, — сказал он. — Агнес учит тебя быть видимой. А она видима? А Руби? А я? Конечно, я могу привести тебя к ним, а они могут направить тебя ко мне, но попробуй отыскать кого-нибудь из нас помимо нашей собственной воли. Мне жалко на тебя смотреть. Видимость, доступность — вот твоя Немезида, твой рок. Истинный человек силы скрывается на задворках — его невозможно увидеть. Именно так нам удается оставаться самими собой, удерживая то, чем обладаем. Ты стремилась к силе и отыскала ее, возможно, когда-нибудь ты станешь подобна мне, что несет с собой огромное одиночество. Ты — белая женщина, выпавшая из своей среды, совсем как я. Люди не понимают тебя. Агнес провела тебя сквозь магию, ты уже не сможешь принять участие в массовом сне. И что ты собираешься делать теперь? Куда направишься?

   — Я отправлюсь домой и буду вести нормальную жизнь, как обычно.

Рыжий Пес словно блокируя мои слова, поднял руку в жесте протеста.

— Никто тебя не узнает. Они будут использовать любые методы, заставляя пойти на компромисс требуя, чтобы ты вновь стала такой, какой была прежде. Ты не сможешь использовать свои знания, потому что, воспользовавшись ими, ты станешь опасной для толпы. Они станут бояться тебя. В соприкосновении с твоей силой они лишь ощутят отсутствие собственной. Они не увидят, что ты изменилась, они не поймут, кем ты стала. Всю свою жизнь ты потратишь на поиск своего круга. Неужели ты думаешь, что отыщешь сестер? Никогда. Никакие щиты в мире не дадуг тебе возможности отыскать братство, потому что его не существует. Если бы оно существовало, кому, как не мне, знать об этом? Я бы украл его силу. Но мне всегда приходилось черпать женскую энергию из таких священных предметов, как свадебная корзинка. Я объехал весь мир в поиске женщины, которая могла бы дать мне силу того уровня, который мне необходим. Ни одна из них не оправдала моих надежд. А разве ты повстречала достойного себя мужчину? В данный момент я пользуюсь силой Фиби. Не следует недооценивать ее. Она чрезвычайно сильна.

   — Фиби? — Я не могла представить себе Рыжего Пса вместе с этой странной маленькой старушкой. — Какой же силой может обладать она?

   — Сюда тебя привела ее бумага. Она может убить тебя в любой момент. Я не собираюсь убивать тебя, потому что хочу, чтобы ты получила силу. Уничтожить тебя сейчас не сделает мне чести, потому что ты еще так слаба и глупа. Фиби, подойди на минутку. Я хочу, чтобы ты заглянула в Линн и рассказала об увиденном.

Фиби подошла. Склонившись, она посмотрела мне в глаза безумным взглядом.

— Женщина в зеркале, какой она себя считала, ничего не знала. Ее голос спрашивал, что отражается в нем, но там отражался лишь дом с углом, в котором мышка скреблась, наблюдая за тем, что делалось рядом и в нем. Там еще были формы, хотевшие все понять, но отражение времени в зеркале не могло им ответа дать. Свет атомов вещества отражался от форм, отбрасывающих тени, но где ночная романтика и игра? Да, нечего было сказать: женщине по имени Линн, которая некогда была. Отражало зеркало ум и мыслей шурум-бурум, но пусто было оно, потому что в прошлое все ушло. Она двигалась посреди своего добра, не задумываясь о том, что она приносит в дом, протирая мебель и не зная, что правило золотое есть, которое может порядок принесть. Какое смирение! Как жесток был дурак, не сказав ей того, что хотела услышать она от него. Нужно еще посмотреть, будет ли в отражении честь. О, как растет ребенок! Ставят отметки в драме, прожитой задолго перед нами. Это длилось столь долго, сколько? Усталая, двигаясь в сплошном тумане, она питалась пирогами. К чему баклуши бить, когда знаешь, как жить? Я буду писать, рисовать, вас услаждать. Нет для меня ни времени, ни пространства, ни причин, к чему грустить? Не существует радость для меня, вот только гордость есть одна. Не в чем меня обвинять, я образцовая мать... Что еще знать хотите? Подождите. Следует долго ждать, пока мне будет что сказать.

— Достаточно, Фиби, — прервал старушку Рыжий Пес. — Возможно, Линн поняла, что ты видишь ее гораздо лучше, чем она себе представляла.

Слова этой песенки заставили меня содрогнуться. Фиби подошла к полке, уставленной старыми круглыми шляпными коробками.

— Где я оставила свои ножницы? — произнесла она, поднимая крышки коробок и роясь в их содержимом. — А, вот они, голубчики. — Старуха вытянула руку с ножницами к свету, щелкая концами. — Мне не нравится, как та белая дама посмотрела на меня вчера в магазине.

Рыжий Пес внимательно наблюдал за движениями Фиби.

   — Почему бы тебе не подрезать ей хвост, Фиби? Почему бы тебе не скрестить ей руки на груди и не уложить в землю?