Полет Сокола

— Полиция? — переспросила она, опуская стакан. — Вы что, действительно совершили преступление или только шутите?

— Я не совершал никакого преступления, — сказал я. — Десять дней назад я случайно оказался на месте убийства и подозреваю, что полиция хочет меня допросить.

По моему лицу Карла Распа поняла, что я не шучу. Она протянула мне сигарету.

— Вы имеете в виду убийство этой старухи в Риме? — спросила она.

— Да, — ответил я. — В ту ночь, когда ее убили, я дал ей десять тысяч лир. Неважно, почему я это сделал. Утром я узнал про убийство. Нет нужды говорить вам, что я не имею к нему никакого отношения, но я дал ей деньги за несколько минут до этого. Отсюда ясно, что полиция может мною интересоваться.

— Почему? — спросила она. — Разве преступника не поймали? Об этом сообщалось в газетах.

— Да, поймали. Но он сознается в краже десяти тысяч лир и отрицает убийство.

Она пожала плечами.

— На его месте я поступила бы точно так же, — сказала она. — Это дело полиции. Вам-то что беспокоиться?

Я понял, что надо все объяснить. Я рассказал ей про английских туристок, о том, как водил их в полицию, но не упомянул о своем подарке и на следующий день уехал в Руффано.

— Зачем вы это сделали? — спросила она.

— Потому что я узнал эту женщину, — ответил я. — И чтобы окончательно убедиться, приехал сюда.

Она допила вино и, видя, что мой стакан пуст, налила мне еще. В ее манерах почувствовалась некоторая сдержанность.

— В газетах я читала, что убитая приехала из Руффано, — сказала она. — Откуда вы ее знаете?

— Я здесь родился, — сказал я. — И до одиннадцати лет жил в Руффано.

Она через стол метнула на меня взгляд, затем наполнила свой стакан и села на диван, положив под спину подушку.

— Значит, вы всю неделю лгали, не так ли? — спросила она.

— Можно сказать и так.

— И теперь ваша ложь обернулась против вас?

— Не столько ложь, сколько то, что я не сказал всю правду римской полиции, — сказал я. — И то обстоятельство, что, по-моему, один агент в штатском узнал меня во время панихиды по Марте. Это было во вторник. Едва ли он увидел в этом обычное совпадение. Час назад тот же агент наводил справки в доме 24. Я видел его у двери с синьорой Сильвани.

Она откинулась на подушки и выпустила несколько колец табачного дыма.

— Совпадение или нет, — сказала она, — это наверняка покажется ему подозрительным. Но если в Риме задержали того человека, зачем им беспокоиться здесь на ваш счет?

— Я уже сказал вам. Он отрицает убийство. Вполне возможно, что ему поверили и поиски убийцы продолжаются.

Она ненадолго задумалась, затем посмотрела на меня:

— А что, если я тоже ему верю?

Я пожал плечами и двинулся к двери.

— В таком случае вы можете сообщить обо мне полиции по телефону.

В этот момент зазвонил телефон. Мне показалось, что это сама судьба, — игра закончена. Она знаком попросила меня не уходить и сняла трубку.

— Да? Да, Джузеппе… Завтрак? — Она помедлила, взглянула на меня и покачала головой. — Нет, нет… это невозможно. Ко мне должны прийти. Один студент с матерью, с минуты на минуту. Не знаю, Джузеппе, не могу строить планы… Если можно, я позвоню тебе днем в библиотеку. Всего. — Она положила трубку и улыбнулась. — Это его угомонит на несколько часов. Ваше счастье, что он позвонил, а не сразу пришел. У нас была предварительная договоренность, которую, как вы видели и, надеюсь, оценили, я ради вас отменила. Ах, не беспокойтесь. Нам не придется выходить. Я приготовлю омлет. — Она спустила ноги с дивана и пригладила волосы.

— Так вы не считаете меня убийцей? — спросил я.

— Нет, — сказала она. — Откровенно говоря, я сомневаюсь, что у вас хватит духу убить пчелу, не говоря о женщине.

Карла Распа направилась на кухню, я последовал за ней. Она возилась со сковородками на плите, сняла с полок тарелки. Я сел на стул и смотрел на нее. Моя исповедь послужила к очищению. Наши отношения казались не такими натянутыми.

— Наверное, вы хотите, чтобы я вывезла вас из Руффано? — спросила она. — Это будет несложно. Я могу снова одолжить машину.

— Не из Руффано, — сказал я ей. — Всего-навсего вверх по холму, до дома на виа деи Соньи.

— Значит, у вас есть друг, который все про вас знает?

— Да, — сказал я.

Она что-то пробормотала сквозь зубы, вылила в миску яйца и стала их взбивать.

— И кто же это?

Я колебался. Свою судьбу я уже вручил ей в руки, что же до судьбы брата…

— Можете не говорить. Я уже догадалась, — сказала она. — Вы забыли, что Руффано — маленький город. Женщина, которая приходит сюда убираться, живет рядом с Оньиссанти, и я уже несколько дней назад слышала от нее все подробности про убитую. Старая Марта много лет жила в семье Донати и нянчила Альдо Донати, когда тот был ребенком. Не потому ли вы ее помните, что в детстве бывали у них?

Она проявила редкую догадливость. И все же знала не всю правду. Это было мне на руку.

— Откровенно говоря, да, — сказал я.

Над сковородой поднялся дым, и она вылила на нее яйца.

— Итак, вы пошли и выложили свою историю Альдо Донати? И вместо того чтобы посоветовать бежать отсюда со всех ног, он предложил вам остаться.

— Что-то вроде того.

— В прошлое воскресенье?