Полет тапка над Зулкибаром

— Найдешь женщину, — меланхолично отвечает он, — она тебя поцелует, а потом у тебя будет месяц, чтобы привести ее сюда.

— В башню?

— В королевство, Ваше высочество, — произносит он с издевкой в голосе.

— Э… то есть, я должен найти какую-то девицу за пределами нашего королевства… А где ее искать?

— У меня в лаборатории есть карта. Искать ты ее будешь в координатах…

И называет мне координаты, но какие-то очень странные. Начнем с того, что их не две, а четыре.

— А это параллельный мир, — ухмыляясь, заявляет чернокнижник, — ты же у нас теперь волшебная мышь. Найдешь, если постараешься. И, кстати, девицу я тебе не обещал.

— А возвращаться я как оттуда буду с ней вместе?

— У нее артефакт возврата есть. Найдешь — вернешься. Не найдешь — там жить останешься.

Ну и кто он после этого?

Уже удаляясь, слышу тихое:

— В жизни вам этого не прощу.

Это мы еще посмотрим, кто, что и кому прощать будет.

Глава 4

Попытка не пытка, решила я, сходила в кладовку за монтировкой, отодрала половицу… и выругалась! Выругалась от всей души и почти всеми нехорошими словами, какие знала. Этот проклятый кулон, золотая фиговина с александритом, единственная память о папочке, которого я в глаза никогда не видела, потерялся два года назад, как раз после того как я с шумом и треском выставила за дверь Стасика. И что мне было думать? Конечно же, я подумала, что этот засранец прихватил украшение с собой на долгую память… до ближайшего ломбарда и аминь! Нет у меня больше кулончика моего любимого.

Как оказалось, есть у меня кулончик мой любименький! Вот он, гад, лежит себе между половицами, красуется! И как только закатился туда… и как об этом узнал принц липовый? Я уселась прямо на пол, заглянула подозрительно задумчивому, и явно что-то вспоминающему блондину в глаза и задала прямой вопрос:

— Ты экстрасенс что ли?

— Кто? — нервно шарахаясь от меня, переспросил он.

— Ну типа там будущее предсказываешь, сквозь стены видишь, — перечислила я, закрепляя чудом вернувшийся ко мне кулон на цепочку, — или еще какой-нибудь абракадаброй потерянные вещи находить можешь?

— Я не маг! — завопил он, переходя с нормального голоса на возмущенный визг.

— Ну ладно, не маг так не маг, — легко согласилась я, надела цепочку на шею и задумалась.

А задуматься было над чем. Откуда он мог знать, что моя пропажа лежит между половицами? Сам туда ее засунул? Это нереально! Вот если бы инцидент со Стасиком и пропажей кулона случился не пару лет назад, а хотя бы пару дней назад, то я была бы уверена, что это стасиковы глупые шуточки! А так, не срастается что-то… а и ну его все в баню и к чертовой бабушке! Почему бы не поверить в чудо? Почему бы не поверить, что вот действительно сидит… точнее стоит передо мной на карачках, завернутый в мой старый плед, никто иной как сказочный принц из сказочного королевства? Ну и что, что без коня и даже без одежды? Принцы они тоже разные бывают.

— Значит, принц говоришь? Как ты сказал, тебя зовут?

— Вальдор.

— А я Дульсинея Абрамовна, можно просто Дуся. Ну, рассказывай, что там с тобой произошло?

Смотрю вот я на Дульсинею и понимаю, что, правда — она, конечно, вещь хорошая, но в небольших дозах. И всю вот эту мою историю ей знать совсем необязательно. Не настолько уж мы с ней хорошо знакомы, чтобы передавать все интимные подробности наших с некромантом взаимоотношений. А потому я гляжу на нее очень честными глазами, чуть слезящимися от табачного дыма (это кстати!) и озвучиваю краткую и слегка подредактированную версию событий.

— Наш придворный маг отчаянно мне завидовал. Он ведь кто? Так, один из слуг, путь даже и наделен некоторыми знаниями и способностями. Он долго изводил меня всяческими каверзами. Я терпел. Ради отца. Ради державы. Но однажды терпение мое лопнуло…

— Какими каверзами? — интересуется Дуся.

— А? Всякими. Не перебивай меня, пожалуйста. Мое терпение лопнуло, и я вызвал его на поединок на мечах. Но он, вместо того, чтобы честно отражать мои удары, коварно швырнул в меня заклинанием.

— А что, магов тоже учат владению холодным оружием? — удивляется она.

— Что? Да, учат!

Откуда я знаю, чему их там учат, помимо магии? Нет, она меня все больше раздражает.

— Так вот, и превратил меня в мышь. А чтобы я смог расколдоваться, велел найти тебя, поцеловать и привести в королевство.

— А сам что?

— Кто?

— Маг!

— А сам, — отвечаю, горестно вздыхая, — заперся в черной башне и творит там свое страшное колдовство — поднимает из могил мертвецов, насылает мор на деревни и умерщвляет младенцев мужеского полу.

— Зачем? — спрашивает Дуся.

— А я откуда знаю? Они, чернокнижники эти, очень странные люди. Нравится ему так, наверное.

Смотрю пристально на эту бледную разноглазую физиономию. Надо же определить, сочувствует она мне, или нет.

— Что-то ты, кажется, привираешь, — после двух минут молчания и трех затяжек гадкой своей папиросой сообщает Дульсинея.

Так, здесь нужно, пожалуй, возмутиться. И вообще, пора с этим делом завязывать. Хочу домой.