Полет тапка над Зулкибаром

На второй день Таурисар стал на меня недоверчиво коситься, и мне уже сложновато было шлангом прикидываться, но я стойко продолжала и типа "не могла" портал открыть. Капризничала, конечно, понемножку, тапок свой требовала, но Таурисар непреклонен был. Боялся, наверно, что с тапком я его так приласкаю, что будет остаток жизни тараканом по углам ныкаться.

Время уже к обеду близилось, Таурисар потихоньку зверел, я решила не доводить до крайности и рискнула. Сжала кулончик свой в ладошке и осторожненько так, но от всей души, пожелала, чтобы портал в любой из миров чуточку приоткрылся, совсем немножко и буквально на секундочку. Видимо, сегодня удача была на моей стороне, потому что пожелание мое было выполнено с точностью до миллиметра.

Таурисар радостно заорал, увидев, что портал открываться начал, да только он тут же захлопнулся… и Таурисар снова заорал, уже не радостно, а разочарованно и на меня, конечно же:

— Что ж ты, растяпа, не удержала?!

— Ну, так это, сил не хватило, — пролепетала я и решила, что здесь мне тоже уместно будет немного покричать. — Я не знаю, как это делается! Сам виноват, не объяснил мне, что надо его не только открыть, но еще и удерживать каким-то образом. Я тебе что, магии с детства, что ли обучалась? Специалист я тебе, что ли? И вообще не понимаю, что ты ко мне пристал? Вон, попросил бы Совет, чтобы сняли запрет на доступ в иные миры и гуляй себе на здоровье, а то издевается тут над бедной девушкой.

— Да если бы все так просто было, я бы тебя давно в темнице сгноил, отрезал бы язык твой поганый, и скормил собакам, стервь ты позорная!

— А что так? Не любит тебя Глава Совета, да, Тусенька? Не хочет доступ тебе дать? — поддела я.

Таурисар сильно в запале был из-за того, что портал у него практически перед носом захлопнулся, а тут еще я со своими комментариями нелестными, вот он и проговорился:

— Какой Глава, дура ты? Нет никакого главы!

— Так выходит, Дукус у вас главой был? — догадалась я.

— Не формально! Не формально! — проорал Таурисар, впадая в свое привычное истерическое состояние. — Формально уже лет сто как Главы нет. Эта должность слишком большую силу дает, и все ее получить хотят. Каждый сам за себя голосует, и так уже сто лет. Кучка меркантильных дебилов!

— А ты не член Совета, что ли?

Но тут Таурисар опомнился, гляделки свои бешеные на меня вытаращил и, я так понимаю, прикидывать начал — прикончить меня на месте или просто язык мне отрезать, чтобы никому не проболталась? А что, порталы и без языка можно запросто открывать.

— Ты… ты… стервь поганая! — потом была пауза, во время которой у меня вся жизнь перед глазами промелькнула, и я даже успела попрощаться со всеми, в том числе и со своим языком, который мне, как пить дать, оторвут. Но нет, пронесло.

— Все равно никому не проболтаешься. А попробуешь, как твой папочка закончишь.

— А что, его казнили за длинный язык? Я думала, за кражу артефакта.

— Допрыгаешься у меня, — пригрозил Таурисар и умчался, хлопнув дверью.

— Пока, Тусечка, — проворковала я. И даже помахала ему вслед. Жаль, что оценить мою вежливость некому было.

То есть, нет, как, оказалось, есть кому.

— Мяу.

Знакомый бас Василия я бы узнала из тысячи кошачьих "мяу". И откуда только взялся, поганец?

Вылез из темного угла, хвост трубой, довольный, как сто свиней, морда сытая. Интересно, где его носило? Он явно не бедствовал все эти дни.

— Василий… хм… Василий, а ну-ка шагом марш к хозяину своему и доложи все, что тут услышал.

Я не была уверена, существенен ли тот факт, что Совет без Главы, но, учитывая, как занервничал Таурисар, когда понял, что проболтался, это, скорее всего, важно. Но Василий важностью момента как-то не особо проникся, вальяжно упал на спину и опять говорит:

— Мяу.

— Что мяу? Что мяу-то? — проворчала я и потыкала Ваську кончиком туфли в бок. — Иди, давай уже… или не умеешь? Фу, а я думала ты — волшебный кот.

Васька одарил меня презрительным взглядом и… исчез. Вот просто взял и исчез. Ладно, сдаюсь, теперь я верю, что он, действительно, волшебный.

Глава 18

Вальдор

Сижу себе, никого не трогаю. Делаю вид, будто обдумываю действенные и коварные планы по уничтожению членов Совета в розницу и оптом, а также по вызволению моей ненаглядной Дусеньки и передаче ее в пользование этому бывшему узурпатору-чернокнижнику. На самом деле — что с открытыми глазами я сижу, что с закрытыми, перед глазами одна картина — окорок запеченный с зеленью. Или вот дичь, политая клюквенным соусом, и грибочки, а еще рыбка, зажаренная целиком… или вот кот, вареный или жареный.

— Брысь! — строго говорю я и спихиваю со своих коленей эту наглую черную скотину. Чем его кормили, что он такой большой вырос и такой тяжелый?

Кот фыркает в мой адрес что-то неодобрительное и направляется к чернокнижнику.

— Ну и где тебя носило? — строгим голосом интересуется тот, — я тебя, между прочим, звал.

Кот же одним движением, как это умеют делать только кошки и некоторые женщины, стекает на пол и начинает себя вылизывать в разных местах.

— Интересно, — наблюдая за котом, произношу я, — а волшебных животных кастрируют?