Полет в прошлое

Позади этих городов простиралась необычайно плодородная долина р. По, где этруски собирали богатейшие урожаи пшеницы: они были искусными ирригаторами и опытными земледельцами. Добыча соли по всему побережью тоже была значительным подспорьем и одной из основных статей экспорта. Таким образом. Спина должна была играть главную роль во всей континентальной или по крайней мере трансальпийской торговле.

Ряд находок свидетельствует о том, что через Спину шла торговля балтийским янтарем, который пользовался большим спросом у народов Средиземноморья и древности и до сих пор дорого ценится в венецианских антикварных лавках. Именно через Спину и другие падавианские города, которые контролировали альпийские караванные пути, греческие и этрусские изделия, в частности керамика и ювелирные украшения, доходили до отдаленной Скандинавии, Британских островов и французской Галлии. Рунические письмена, самый первый алфавит, появившийся в Северной Европе, возможно, происходят от северного варианта этрусской письменности. И далеко не последнюю роль сыграло распространение этрусской культуры на север в решающий, гальштатский (от Гальштата в Австрии) период европейского железного века. Влияние этрусков ощущалось на всем континенте.

С культурной и экономической точек зрения Спина в доримской истории Северной Италии играла роль этрусской Венеции. Как мы увидим дальше, эта аналогия далеко не беспочвенна.

Для древних одним из основных критериев процветания и славы города был размер его ежегодных подношений Дельфийскому оракулу. Дары Спины считались в эллинском мире щедрыми и редкостными, и эллины восхищались ими еще долго после того, как сам город Спина исчез с исторической арены, даже столетия спустя.

Эти богатейшие дары долго еще прославляли Спину и заставляли людей думать о том, как же она погибла.

Несмотря на великолепное положение этого города, расцвет его длился, по-видимому, недолго — вряд ли более одного столетия. К началу IV в. до н. э. город быстро начал приходить в упадок. Подобно многим городам собственно этрусским или таким, как Рим, Спина тоже страдала от опустошительных набегов галлов. Город угасал; в I в. и. э. Страбон упоминает уже лишь о небольшом поселении. Роковую роль сыграли, по-видимому, не столько галлы, которые частично приобщались к этрусской цивилизации, сколько стихийные силы природы. Именно они медленно, но верно стирали с лица земли адриатические города метрополии. «Завистливая природа» — излюбленная метафора археологов-популяризаторов. Наступление джунглей, наводнения, землетрясения, эпидемии и прочие апокалипсические явления не раз превращали в руины гордые создания человеческих рук. Главным же врагом Спины стали илистые наносы р. По. С каждым годом они все больше удаляли море от города. Важнейшая водная артерия закупоривалась. Уже в IV в. до и. э. Спина находилась примерно в двух милях от моря, по все же была с ним связана судоходным каналом. К I в. н. э. это расстояние увеличилось до десяти миль. Подобно Равенне, которая тоже когда-то была важным портом Адриатики, Спина оказалась полностью отрезанной от моря, и жители покинули обреченный город.

_{План геометрических улиц и дренажных канав Марцаботто, одного из первых этрусских трансапеннинских городов}

В XII в. река По прорвала дамбу, и русло ее сместилось на север, к Венеции. Вся прежняя география дельты оказалась измененной. То место, где некогда разноязычные жители Спины разгружали и нагружали в своих гаванях парусные корабли со всего Средиземноморья, теперь превратилось в заболоченную низину с илистыми озерками и мелкими лагунами. Почва постепенно оседала, и город, очевидно, ушел под воду. На поверхности не осталось никаких строений, и никто уже не помнил о них.

Поскольку все внешние ориентиры исчезли, весьма трудно было определить точное местонахождение Спины, тем более что древние литературные источники и этом отношении оказались путаными, а порой и во обще противоречивыми.

Однако благодаря все тем же античным источникам о самой Спине никогда не забывали. Имя ее неоднократно упоминает Боккаччо. И, начиная с одного из первых гуманистов из Форли, с Флавио Биондо, поиски потерянного города становятся страстью многих людей на протяжении столетий.