Полет в стратосферу. Часть 3

– Как же ты долго была одна! Через что тебе пришлось пройти… Милая, прости, что меня не было рядом! – Я смотрел на нее и не мог оторваться. Она была немного бледной, с распухшими, красными от слез глазами, волосы небрежно собраны в пучок… сколько всего она пережила за этот месяц? И все же она была так прекрасна! Такая милая и беззащитная… моя любимая женушка… Мне так хотелось вскочить и крепко ее обнять, закрыть своими руками от всего мира, закрыть от боли, которую ей пришлось испытать, закрыть от болезни, от этой больницы, и забрать скорее отсюда к себе домой… Я почувствовал, как по моей щеке скатилась слеза и капнула на подушку. Она немного придвинулась и аккуратно вытерла ее. В этот момент я заметил, на чем она сидела. По моему телу прошелся холод. Инвалидное кресло! Из-за меня она оказалась в инвалидном кресле! Боже…

– Ты всегда был рядом, нас разделяла только стена. Когда мне разрешили приходить к тебе, я почти каждый день заходила и сидела вот так, держа тебя за руку.

– Милая, ты… Господи! – Я зажмурился и резко распахнул глаза, повертев голову из стороны в сторону. – Как ты себя чувствуешь? Что сказали врачи? Расскажи мне все с самого начала! – Она кивнула. Я начал напрягаться от мыслей, которые захватили мою голову. Я покалечил молодую девушку, я перечеркнул всю ее жизнь.

– С места аварии нас эвакуировали в эту больницу. Наш сигнал бедствия все-таки дошел до диспетчеров аэропорта, и они быстро отправили спасателей. На месте аварии я ненадолго очнулась, помню обломки самолета, незнакомых людей, я пыталась отыскать тебя глазами, и не смогла, а потом отключилась. Проснулась уже здесь. Меня тоже не спешили приводить в сознание, и в медикаментозном сне я провела неделю. Когда я проснулась, Игорь Дмитриевич рассказал мне все о моем состоянии и о твоем. Это мой лечащий врач, он подал тебе воду. – Я кивнул, вспоминая, как он выглядел. – Доктор сказал, что у меня сотрясение головного мозга средней степени тяжести с травматическим субдуральным кровоизлиянием, на груди и животе колото-резанные раны от сколков стекла, была сделана операция, внутренние органы и связки не задеты, и растяжение связок плеча левой руки. Вначале мне запрещали вставать, постепенно я начала садиться и уже понемногу ходить.

– Так ты можешь ходить? – Я приподнял голову. – А как же… Почему тогда ты сидишь в этом чертовом кресле? – Она прикусила губу.

– Вчера мне стало плохо, и чтобы перестраховаться, доктор запретил мне пока ходить по палате. Но ты не переживай пожалуйста, врач сказал, что так бывает, если организм еще не готов воспринимать какую-либо стрессовую информацию. Мне уже гораздо лучше. – Поспешила успокоить меня она.

– Я очень рад! Господи, я чуть с ума не сошел сейчас! Я подумал, что ты теперь вынуждена будешь провести жизнь в этом кресле из-за меня… Господи, как же я рад, что ты можешь ходить! – Она скупо улыбнулась, ее глаза совсем не блестели. Мне показалось, что она что-то недоговаривает. То, что она рассказала, это была информация в общих чертах и, я думаю, это было еще не все! Но мне не хотелось проявлять настойчивость и мучить ее. У нас еще будет время вернуться к этому разговору, когда она будет готова. Я даже не представлял, что ей пришлось пережить.

– Любимый, я не всегда была одна. Генерал добился разрешения приходить моим родителям. Они приходят каждый день после обеда и проводят со мной по нескольку часов. Они и сейчас здесь, ждут меня в соседней палате.

– Ты рассказала родителям о нас? – Я напрягся, услышав о родителях Анны. Всю нашу поездку я переживал, как ее родители воспримут новость, о том, что я, по сути, не оставил Анне выбора и женился на ней сразу после полета. Можно сказать, воспользовался удачным моментом, когда она была счастлива и ее тело переполнял адреналин. Я боялся, что потом она может осознать, что поспешила с решением и передумать, а родители помогут ей в этом убедиться.

– Да, рассказала. Они все поняли и приняли наше решение. Они очень ждут встречи с тобой, и отец уже называл тебя пару раз сыном. – Она улыбнулась и прижав мою руку о щеку, нежно ее поцеловала. – Они замечательные! Уверена, что тебе они непременно понравятся!

– Я в этом и не сомневаюсь, ведь у них такая прекрасная дочь, которую я люблю всем сердцем! – Я расслабился. Ее слова согревали мою душу, и успокаивали.

– А я люблю тебя!

Глава 9

Анна

Я рассказывала Алексею, что родители мне подарили новый телефон, предварительно перенеся туда все со старого, когда в палату вновь вошли врачи и генерал.

– Анна, нам необходимо провести тесты, чтобы выяснить, как обстоят дела у Алексея. – Записывая что-то в медицинской карточке, произнес Андрей Николаевич.

– Она моя жена, вы можете проводить все при ней, я даю согласие. – Произнес Алексей, понизив голос, чтобы звучать строже и убедительнее.

– Мне очень жаль, Алексей, но я не могу нарушить конфиденциальность.

– Она останется здесь! – Командным голосом добавил он.