Полет Зерба (СИ)

Илан почувствовал как из уголков глаз побежали влажные дорожки. Он смахнул одну рукой и усмехнулся: на пальцах остался кровавый след. Тело перестало справляться с бурлящей в нём силой.

— Забери меня отсюда, Рале. Сам не встану, что-то я устал. А я уже чувствую, как сюда летят девочки и мальчики из Надзора.

Илан закрыл глаза. Его дыхание стало неглубоким, а сердце билось словно через силу.

— Ласи!!!

***

Диана Крис удобно устроилась на маленьком диванчике на обзорной палубе воздушного крейсера «Порыв» и бездумно смотрела в бронированную переборку, закрывающую панорамное окно. Огромный дирижабль шёл в боевом режиме, готовый вступить в схватку в любой момент.

Таша Лен сидела рядом и с огромной скоростью строчила в дневнике. Она давно задалась целью написать огромный труд о свершениях Дианы. Та отвечала лишь высоким звонким смехом. Если подруге так хотелось прославить младшую Крис, то мешать ей — преступление.

Сейчас же Диана сверлила взглядом металлический барьер, будто пытаясь пронзить его.

— Ди.

Таша прикоснулась к её колену. Крис повернулась к ней, поправила густые платиновые пряди и ласково улыбнулась:

— Что такое?

— Ты пялишься в стену уже несколько часов. Если кто и должен спрашивать: «Что такое?», так это я, — нахмурила русые бровки Таша.

— Ты такая милая, когда серьёзная! — Диана потрепала подругу по щекам.

Затем улыбка пропала, а веселье улетучилось из глаз.

— Ди?..

— Я не люблю крейсера, — тихо ответила Крис. — Из Сорокадневного восстания каждый вынес что-то своё. Я — отвращение к боевым дирижаблям.

— Это всё, что тебя гложет? — Таша не верила. После той схватки с пиратами Диана была сама не своя. И не из-за пиратов. — Может быть нелюбовь к боевым дирижаблям не единственное, что ты там получила? Или потеряла?

— Таш, вот зачем ты лезешь?

— Потому что тебе плохо. И я сердцем чувствую, что это из-за твоего Зерба!

— Он — не мой! — сверкнула глазами Диана.

— Во-во, я и гляжу… рассказывать будешь? — Таша вопросительно вскинула бровь.

Младшая Крис вздохнула. Чем её подруга из семейства Лен отличалась, так это упорством.

— Мы учились вместе. Как ты убедилась на себе, он способен поднять на ноги умирающего. Илан учился как безумец: его мордовали на дуэли, а на следующий день он возвращался на лекции, — Диана откинулась на спинку диванчика и сложила руки под грудью. — Он был упорный и какой-то ожесточённый. Бесчувственный. Он однажды почти забил до смерти офицера академии. Голыми руками. А бедняга лишь решил, что конкретно в тот день лаборатория нужнее ему, чем курсанту сомнительного социального статуса. Я до сих пор не до конца понимаю, что Илан забыл в военной академии.

— Что ему за это было? — подалась вперёд Таша.

— Кому? Младшему сыну герцога Зербана? За что? Отец Илана всё замял, но я скажу тебе честно: Илан этого не заметил. Он даже не запомнил, что почти убил человека. Всё, что он запомнил: «Мои исследования прервали!»

— Делаю логичный вывод о том, что он был лучшим в выпуске?

— Не был, — качнула головой Диана. — Лучшей была я. По совокупности силы, знаний и происхождения. Илан шёл сразу за мной.

— Я вижу эту грустную улыбку! Что у вас было?

Крис метнула на подругу холодный взгляд. Лен тут же вскинула ладони.

— Поняла-поняла, прости, не мое дело, и так очевидно! — затараторила Таша.

— Ты в присутствии мага Крови не можешь без глупостей? Так я тебе популярно объясняю: то, что ты жива, его прихоть! Он во время подавления восстания развесил человека как гирлянду! И допрашивать он умеет не только магией семьи!

— Да поняла я, поняла, — Таша успела пожалеть, что ввязалась в этот разговор. Ведь понимала причины состояния подруги, но никогда раньше они не говорили ни о восстании, ни о Зербе.

— Поняла она… — горечь в голосе Дианы можно было распробовать на вкус. — Всё у нас было. До того проклятого полёта. Я медик, Таша, моя задача спасать жизни. А когда погиб капитан и офицеры, я оказалась старшей по званию. Но… военная наука, я никогда не была сильна в ней. Я передала командование Зербу. Исследователю. Ты когда-нибудь видела активацию «финального решения»?

— Нет, — качнула головой Таша. Разговор с любовного томления свернул куда-то не туда. Диана хмыкнула.