Полететь на зов Софраты

– Вот так дорожка! Просто тропинка к радуге!

По полу от придверного коврика протянулась в комнату разноцветная тканная дорожка, какую Инга могла представить разве что в какой-нибудь сказке про гномов или мудрых старушек-волшебниц. Очаровательного эффекта добавляла ещё и полоска солнечного света, которая протянулась по ней из окна, и, отразившись в огромном зеркале шкафа прихожей, легла рядом ещё раз.

– Нравится? Может быть она и не совсем подходит для городской квартиры, но я такое очень люблю, вот и не удержалась, кинула тут.

Инга разулась и присела потрогать нагретые солнцем нити.

– Очень нравится…

Светлая и уютная квартира была обставлена современной удобной мебелью, которая, однако, удачно сочеталась с предметами интерьера, имеющими явную отсылку к старине. Кованные детали светильников, вырезанное из дерева Распятие, маленькие скульптуры, посуда – от этих предметов исходило особое тепло, наполнявшее пространство квартиры.

Пока Инга осматривалась, Смеда принесла из прихожей её сумку и сказала:

– Вот, располагайся в комнате дочери. Раньше она её делила со своим братом, но наш парень теперь живёт у своей девушки, и лишь изредка у нас остаётся с ночёвками. А дочь на неделю уехала на соревнования. И сейчас я буду тебя кормить, айда на кухню!

Сидя на кухне и пробуя всё, что наготовила Смеда, Инга получала не только наслаждение от её яств, но и от того, как она угощала, как общалась, как излучала вокруг себя ту самую душевную солнечность, от которой, возможно, родилось это устойчивое словосочетание – солнечная Болгария. Несколько разомлевшая от всего этого Инга сказала:

– Как мне у тебя хорошо, Смеда… Я так рада, что ты стала куратором в этой моей поездке. Вот мы и общались с тобой всего пару раз недолго по скайпу перед моим приездом сюда, а у меня ощущение, что я приехала к своей старинной дорогой подруге!

– Спасибо! И то ли ещё будет, дорогая! Иди немножко полежи, а потом начнём марафет наводить к нашему вечернему выходу!

Совсем скоро две красивые женщины задержались ненадолго у большого зеркала. Смеда, распустила свои шикарные вьющиеся волосы, которые её облик в чёрном вечернем платье делали прямо-таки роковым. Двумя «контрольными выстрелами» в головы мужской части на светском рауте должны были стать туфли на шпильке черешневого цвета и губы, покрытые помадой такого же соблазнительного цвета. Смеда имела роскошные формы силуэта, и при том, что она следила за своей фигурой, не позволяя себе лишнего, рассматривать её было более чем приятно.

Инга же при своей хрупкости образа, которую отметила Смеда, в платьице серебристого цвета до середины колена и такого же цвета туфельках, рядом с этой мерцающей чёрно-черешневой подругой выглядела словно искрящаяся на ночном небе звёздочка. Она подняла свои волосы цвета белого льна и заколола их. Обе с серьёзным удовлетворением отметили безупречность вида друг друга, глядя на отражение в зеркало. Затем Смеда сурово сказала:

– Ну, что, Инга? Порвём там всех?

– Однозначно! – таким же тоном ответила Инга.

И тут они обе не выдержали и стали хохотать так, что стали беспокоиться, как бы от смеха у них макияж не потёк.

На вечере по развитию российско-болгарских связей Инга должна была представлять проект издательства, в котором работала. Она, правда, не очень понимала, как это будет выглядеть, поскольку ни разу активно не участвовала в мероприятиях подобного формата. В клатч Инга, конечно, положила флэшку с презентацией, но на сколько будет удобно использовать там её, она не знала. Усаживаясь рядом со Смедой в такси, Инга поделилась с ней:

– Я что-то волнуюсь по поводу своей миссии на вечере.

– Да, брось! Сейчас приедем, хватанём фужер шампанского, и там всё само пойдёт!

– Так там ещё и шампанское будет?

– А то! Я ж как-никак в числе спонсоров данного мероприятия! Позаботилась!

Затем Инга на болгарском сказала водителю такси куда нужно их доставить. Таксист с воодушевлением ответил ей, что будет исполнено быстро и с удовольствием. А затем спросил у Смеды, не из России ли её подруга. Удостоверившись, что так и есть, он оглянулся на Ингу, проговорив что-то. Смеда перевела:

– Он сказал, что болгарские девушки красивы по-своему, а у русских особая красота.

– Особенно, если девушкам уже конкретно за сорок, – со смехом заметила Инга.

Смеда перевела таксисту, что сказала Инга, тот изобразил большое удивление и снова стал оглядываться на женщин, всем своим видом показывая, что не верит фразе про возраст. Смеда строго приказала ему следить за дорогой, и водитель вынужден был, глядя вперёд, рассыпаться в комплиментах в адрес тех, кто сидел позади него. Смеда со смехом и комментариями переводила подруге его возгласы, но Инге уже многое становилось понятным и без перевода.