Полевые заметки визуального психодиагноста

Попутно отметим еще один странный парадокс: к эпатажу более склонны личности творческие, неординарные, с большим апломбом и гипертрофированным «эго» – на стыке бизнеса, политики и рекламы, пожалуй, их больше всего. Здесь накапливаются деструктивные маргиналии (а вы думали, что на стройке?), и, к сожалению, иного выхода, кроме как через эпатаж, они более не видят. К слову, революции и перевороты делали также глубоко неудовлетворенные в плане творческой самореализации личности. Эпатаж самовыражения здесь уже переходил в силовую диктатуру обычной посредственности.

К слову, ничего так быстро не надоедает и не перестает вовлекать, как эпатаж, или проще говоря, непристойное поведение. Как в жизни, так и на экране или глянцевом постере. Просто-напросто норма обыденности переходит в норму пошлости. Придется забирать все круче, но эффект психовоздействия «гиперпошлости» начнет обвально регрессировать. Дальше – неизбежное отторжение, психологическое вытеснение с выработкой некоего устойчивого табу. Этого, что ли, добивался заказчик рекламного промоушна?

3.4. БЛЕСК И НИЩЕТА «ЭГО»-КАПРИЗА

Я так хочу! Ой, передумала!!

(…)

Чем меньше смысла – тем дороже чек.

Прейскурант лавки чудес

Nil admirari.[5]

Мир действительно сложно чем-то удивить. Потому что все прогнозируемое, мечтаемое, фантазируемое и хоть в какой-то мере представляемое тут же перестает казаться чем-то новым и необычным. А покопавшись, еще вдруг узнаешь, что нечто похожее уже было. Современная эпоха напрочь истребила остроту феномена или явленного, да и само бытие стало некой протяженностью «от» и «до». Чисто человеческий интерес вскоре можно будет заносить в красную книгу атавизмов. Видимо, одно лишь потребление и воспроизводство непрерывного потребления атрофируют ориентировочный рефлекс как таковой. В биологических системах, так же как и в создаваемых человеком машинах, ненужные более механизмы просто выбрасывают. Будет жаль, если мы перестанем удивляться, изумляться и искренне восхищаться дарованными мгновениями жизни.

А покамест мы старательно выплескиваем наружу собственные «эго»-проекции. Вершиной которых, наверное, следует считать его высочество каприз. Чаще всего встречаются маленькие повседневные «капризики», а могут быть бо-о-льшущие, с явной заявкой на публичность. В современном мире принято полагать, что таким образом «очень важная персона» или «невероятно преуспевающее дело» весьма достойно и респектабельно сами себя «промоутируют». Собственно говоря, почему бы и нет? Тот, кто может позволить себе заставить других удовлетворять его прихоть, имеет полное право считать себя и свое дело эталоном вожделения и подражания для всей остальной человеческой массы. Таким образом, «удачно» осуществленный «эго»-каприз подменяет естественную ориентировочную реакцию на нечто биологически иное – безусловное копирование стиля господина сеньора, лидера, вожака, директора или фюрера. Вместо свободной конкуренции личных интересов – строго направленный выбор одного предпочтения. Поработив свою волю и обуздав свои потенции, действительно не остается ничего другого, как повиноваться и копировать чужой экстаз: «Я так хочу!». Вот здесь и кроется главная ловушка для самого «эго»-каприза, а именно: повторение не может долго оставаться привлекательным. Но это еще не все. Любая психологическая проекция, а тем более «эго»-структуры – неизбежно возвращается к ее владельцу. Иными словами, продуцируя вовне собственный каприз, с ним же потом и встречаешься. Но теперь уже заявлять: «Я так не хочу!» совершенно бесполезно – как можно убежать от собственной тени или своего запаха?