Полезная еда. Развенчание мифов о здоровом питании

Большая фарма – обычная отрасль, состоящая из компаний. Большинство из них представлено на бирже, или, в случае молодых геннотерапевтических компаний, финансируются частными инвесторами, желающими получить серьезную прибыль как можно быстрее. Они отвечают только перед акционерами.

Ну и что? Каждая компания стремится к доходам, верно? Если Большая фарма зарабатывает на продаже лекарств, которые продлевают жизнь и уменьшают страдания, почему нет? Надо радоваться их прибыльности, потому что деньги пойдут на исследование и разработку новых лекарств и повышение качества уже имеющихся. Это азы бизнеса! Так просто, что даже профессор биохимии разберется. К сожалению, Большая фарма – исключение из правил, потому что хитроумно и коварно заставляет клиентов, не подозревающих об этом, щедро финансировать их исследования еще до того, как мы оплатим рецепт.

Вы ведь платите налоги? Если да, часть ваших денег идет в бюджет ведущего правительственного агентства медицинских исследований, национальных институтов здравоохранения, чьи научные приоритеты служат интересам Большой фармы. Вы когда-нибудь вносили деньги в частный научный фонд, например ассоциацию изучения сердечных заболеваний, диабетическую ассоциацию? Если да, вы оплатили создание неэффективных, а часто и вредных лекарств, которые потом очень выгодно продадут. Прибыли идут не к настоящим инвесторам, а к фармацевтическим компаниям, которые патентуют, производят эти продукты и торгуют ими. Мы платим дважды за то, что в лучшем случае не работает, а в худшем – убивает.

Большой фарме, однако, мало такого уютного механизма. В бесконечной погоне за прибылью она стремится получить государственную защиту от свободного рынка, хотя сама использует его по полной программе. Это как съесть пирожок и оставить его себе! Вот как это работает (спасибо профессорам Дональду Лайту из Университета медицины и стоматологии Нью-Джерси и Ребекке Уортбертон из Викторианского университета в Канаде, чьи работы показали ряд малоизвестных и порочащих фактов в отношении Больших утверждений о Больших затратах Большой фармы){150}.

В онлайн-обзоре результатов Лайт и Уортбертон делают следующий вывод. Большая фарма оправдывает затраты и колоссальные прибыли заявлениями об очень высоких расходах на исследования и разработки, необходимые для вывода на рынок нового препарата. Чаще всего приводится ошеломляющая цифра – 1,32 млрд долларов за препарат. Это уйма денег, учитывая, что, согласно данным независимых групп обозревателей, 85 % новых лекарств бесполезны или ничем не лучше имеющихся. Но, по словам Лайт и Уортбертон, цифра 1,32 млрд раздута, «чтобы оправдать высокие цены и [получить] государственную защиту от свободной рыночной конкуренции и большие налоговые льготы». Завышенные оценки помогают прикидываться бедными и водить за нос правительство, которое вводит антиконкурентные законы и освобождает их от налогового бремени. В конце концов, если ограничить фармацевтическую промышленность, произойдет трагедия и национальная катастрофа. Представьте: прорыв в лечении рака недалек, но мы его не увидим, потому что какой-то компании пришлось сократить бюджет на разработки.

Проведя тщательный анализ и опубликовав результаты в научных изданиях, Лайт и Уортбертон заявляют: «нельзя доверять никаким оценкам» стоимости разработки лекарств Большой фармой. Они выяснили, что для стандартных лекарств затраты намного меньше и в среднем составляют всего около 98 млн долларов на разработку (21–333 млн долларов), плюс какая-то сумма на исследования. Последнюю оценить практически невозможно, поскольку сложно понять, что считать научным исследованием, ведущим к изобретению конкретного препарата. К тому же, по данным Национальной академии наук и других официальных отчетов, большинство фундаментальных исследований проводится за государственный счет, и «84 % мировых фондов на исследования формируется из государственных средств и благотворителями».

Независимые и надежные источники оценки стоимости говорят, что Большая фарма дурачит систему, как ребенка. Во-первых, они придумали эти 1,32 млрд долларов, оценив стоимость только 22 % самых дорогих лекарств (новые химические соединения, разработанные самой компанией) и намекая, что это среднее значение для всех препаратов. Во-вторых, затраты на рандомизированные клинические исследования, которые они приводят, выглядят завышенными, поскольку в них включено в два раза больше участников, чем в среднем по данным FDA, а затраты на каждого выше в шесть раз. В целом стоимость исследований Большой фармы более чем в двенадцать раз выше, чем средняя, полученная из независимых источников. В-третьих, заявленная ими продолжительность как исследований, так и рассмотрения заявок на регистрацию новых лекарств существенно выше, чем заявляемая FDA.