Полезная еда

До сих пор мы смотрели на редукционизм через призму питания, продовольственной политики и их влияния на здоровье и качество жизни людей. Но он затрагивает и другие области. Социальная политика — не моя специальность, но как член нескольких экспертных групп, определявших политику в сфере продовольствия и здравоохранения, я, несомненно, принимал во внимание возможные последствия диетологических рекомендаций для социальных и культурных норм. Поэтому было бы неправильно не сказать хотя бы несколько слов о том, как редукционизм влияет на наше восприятие социальных проблем и как информация о питании, которую от нас скрывают — превосходство растительной диеты над животными продуктами, — влияет на мир, в котором мы живем.

Если сопоставить главные социальные, экономические и экологические проблемы, станет очевидно, что над ними высится питание — причина и потенциальное решение. Окажется, что еда — по сути, поглощение природы или ее имитация — существенно влияет на то, как мы обращаемся с природой и другими людьми.

То, что мы делаем с собой, мы делаем с Землей

Каждый День независимости на моей новой малой родине — в городке Дарем — проходит чудесный фестиваль музыки и ремесел, призванный собрать деньги на охрану местной речки. Оркестры со всей страны выступают в прекрасном городском парке. Торговцы продают украшения, керамику и одежду ручной работы. Активисты и экологи агитируют за солнечную энергию, проекты по очистке рек, протестуют против ядерных станций и других проблем. Салфетки, тарелки и стаканы биоразлагаемы на 100%. Короче, вряд ли найдется более экологически сознательное собрание.

За исключением одного: продуктов, которыми гости фестиваля пичкают себя. Жаренные во фритюре сладости в синтетическом сиропе и сахарной пудре. Гигантские ножки индеек, гамбургеры, куриные грудки и хот-доги родом с агропромышленных ферм, где животных накачивают гормонами и антибиотиками. Картофель-фри, пропитанный маслом из генетически модифицированного сырья. Мы знаем, что загрязнять реки и ручьи плохо, но почему-то соглашаемся, что засорять собственный организм нормально, как если бы то, что мы едим, не влияло на окружающий мир.

Я знаю многих защитников окружающей среды. Их преданность делу достойна похвалы, но не включает их организм. Это понятно: многие наши любимые «продукты» (точнее, пищеподобные изделия) вызывают сильное привыкание, а наша привязанность к пище намного эмоциональнее, чем, скажем, к лампам накаливания или целлофановым пакетам. Но даже дальновидные и прозорливые активисты носят редукционистские шоры, если не способны увидеть, что выбор пищи имеет значение, как минимум равное — а я утверждаю, что значительно большее, — таковому переработки отходов и энергосберегающих лампочек.

Я начал эту главу с цитаты, приписываемой вождю Сиэтлу: «Все, что мы делаем с Землей, мы делаем с собой». Экологи любят повторять ее на разные лады, напоминая, что нельзя вырубить под корень леса, отравить воду и воздух, не повредив самим себе. Но гораздо менее очевидно, что верно и обратное: то, что мы едим, существенно влияет на нашу среду. В частности, потребление животных продуктов способствует проблемам с окружающей средой: деградации почв, загрязнению грунтовых вод, уничтожению лесов, использованию ископаемого топлива и истощению глубоких водоносных слоев.

Мой коллега по Корнелльскому университету доктор Дэвид Пиментел выяснил, как животноводство впустую тратит ценные ресурсы и уничтожает окружающую среду. По его оценкам, для производства животных продуктов требуется в 5–50 раз больше земельных и водных ресурсов, чем на то же число калорий из растительной пищи (в зависимости от различных факторов, включая вид животного и необходимость выпаса). В мире, где голод приобрел характер эпидемии, такое неэффективное использование ресурсов — трагедия.

Среди результатов доктора Пиментела есть следующие1.

Производство животного белка требует в 8 раз больше ископаемого топлива.

Поголовье скота в США потребляет в 5 раз больше зерна (которое даже не может считаться их естественным кормом), чем все население страны.

Для производства килограмма говядины требуется 100 тыс. л воды. Для сравнения, килограмм пшеницы требует всего 900 л, а картошки — 500 л.

Финансируемая ООН рабочая группа2 из 200 экспертов пришла к выводу, что 80% тропических лесов вырубают под новые сельскохозяйственные угодья, в основном пастбища, и под производство кормов.

Из нашего пристрастия к животной пище вытекает ряд взаимосвязанных проблем. Мы не можем себе позволить систему промышленного производства животных. Мы проедаем природные ресурсы, например свежую воду и плодородные почвы, быстрее, чем восполняем. К побочным эффектам экономики, основанной на животном белке, относится выработка средовых токсинов и отравление воздуха, от которого зависит наша жизнь.