Полезная еда

Лоббисты отрасли не только пожимают руки и угощаются коктейлями после гольфа. Они пишут и редактируют законы и правила для загруженных работой законодателей и глав государственных органов. Их задача — вычеркнуть все, что может поставить под угрозу доходы промышленности, и им щедро за это платят. Политики играют в эту игру, чтобы защитить свою карьеру. Этот факт, хотя и незадокументированный, широко известен в Конгрессе и на вашингтонской Кей-стрит, где расположены офисы лоббистов промышленных групп. Я много лет встречался с высокопоставленными лицами. В личной беседе они часто признают, что мои взгляды на питание и здоровье должны стать государственной политикой, но я понял, что политическая система будет карать любого чиновника, который встанет на защиту серьезных реформ питания и здравоохранения. Корпоративные интересы — не только финансирование выборов. Они хотят и могут положить конец политической карьере и пустить под откос прогрессивный закон при малейшем намеке, что он может угрожать прибылям. Значит, принимаются законы, продвигающие интересы богатых, но не большинства.

Так называемая дискуссия о здравоохранении

Несомненно, система здравоохранения серьезно больна. Но если рассмотреть доказательства, представленные на суд обществен­ности, вы поймете, что они почти не имеют отношения к делу. Основная причина неисправности нашей очень дорогой системы — то, что она не обес­печивает здоровье и, похоже, совсем в этом не заинтересована. Мы платим слишком много денег за ничтожный результат. Все остальные проблемы — симптомы, вырастающие из этой основополагающей истины.

В последние годы целая армия писателей, интеллектуалов, политиков и крупных бизнесменов предложила программы решения «проблемы здравоохранения». Либералы указывают, что незастрахованных слишком много, предлагая распределить бремя на тех, кто может себе это позволить. Консерваторы жалуются на дороговизну страховых выплат для бизнеса и пытаются провести законы, вообще снимающие с корпораций ответственность за страхование здоровья сотрудников. Если не получается, они переводят рабочие места в офшор. Экономисты предлагают создать медицинские сберегательные счета, чтобы приватизировать затраты и риски. Эти дискуссии и проекты не достигают цели, потому что ограничены сдерживанием расходов и выяснением, кто должен платить, а не сокращением спроса на здравоохранение путем улучшения здоровья.

Мы много говорим о переносе бремени между разными группами — частным или государственным сектором, работодателем и сотрудниками, — как будто это поможет справиться с непосильными затратами на медицину: в 2009 году в США они составили около 2,5 трлн долларов7. Сведение дискуссий и программ к финансовым вопросам слишком сужает проблему. Политические интриги, раздутые из-за постоянного обсуждения (или забалтывания) в обществе и СМИ, могут нравиться политикам и определенным группам, но практически не приближают нас к главному вопросу: почему мы такие больные и почему бессильны перед болезнями.

Нельзя, однако, сказать, что все это не имеет последствий. Это призвано отвлечь внимание от действительно важного вопроса: как улучшить здоровье? Вопроса, прямо ведущего к питанию, а не лекарствам и больницам. Неверное направление дискуссии позволяет системе думать только о прибыли.

Одна из самых известных схем, призванных контролировать затраты на здравоохранение, — принятый в 1990-х годах Закон об организациях медицинского обеспечения (ОМО). После его введения инфляция затрат на здравоохранение на пару лет немного замедлилась, но тенденция оказалась недолговечной. Стоимость здравоохранения растет, и конца этому не видно.

Экономия, достигнутая в жестких переговорах с врачами, и эффект масштаба не помогли решить настоящую проблему: слишком многие болеют, а медицинская и фармацевтическая промышленность плохо справляется с лечением. Контроль затрат — не синоним контроля заболеваемости. В ОМО упоминалась так называемая профилактическая медицина, но настолько поверхностно, что это практически не было заметно. Диетологические рекомендации по большому счету свелись к «ешьте больше овощей, пейте меньше газировки и выбирайте куски мяса потоньше». Это как призывать курильщиков перейти с четырех пачек в день на три: шаг в верном направлении, но ничтожный. Призыв «питайтесь немного лучше» был таким поверхностным и слабым, что его проигнорировали.