Полезные люди

Бывший солдат был из этих, странных – тех, кто не хочет денег. Смотрел с отвращением на «кипарис» и на золото. Так смотрел, будто предложили ему съесть коровью лепешку. Бесполезный человечишка, - подумал Бакли. Но вдруг солдат схватил деньги и швырнул в стол. Было ясно: не для себя берет, а кому-то. Сыну, сестре, вдове друга – черт его поймет.

- Давай.

Отнял у Бакли «кипарис» и ушел вглубь мастерской. Там что-то зашаркало, заскрипело, защелкало… Вернувшись, принес самострел, из ствола которого на три дюйма торчала стрела с пылающим оком. Солдат держал оружие как ядовитую змею – на вытянутой руке.

- Возьми. Держи так, к себе не приближай. Убьешься – не моя беда.

- Не надейся, сучонок, - сказал Бакли тихо, чтобы солдат не расслышал.

Они вышли на спуск, и Бакли отыскал взглядом былого шпиона. Мужичонка стоял на той стороне улицы - как бы скучал, как бы разглядывал колбасную лавку.

- Принеси-ка пользу, братишка, - Бакли указал Шестому на шпиона, а затем – на узкий темный переулок.

Спустя две минуты мужичонка извивался, прижатый к стене чьего-то сарая, а Шестой отбивал ему внутренности.

- Простите… - блеял шпион и охал, когда кулак врезался в живот. – Ох. Пощадите… ох!

- Скажи, чей ты, тогда пощадим. Кто тебя послал? Северяне? Аббат? Айра-Медея?

- А?.. Кто?.. Ох!.. Пощадите, добрые люди! Умоляю!..

- Ладно, - буркнул Бакли, - плевать, кто послал. Отпусти его, Шестой.

Верзила отступил на шаг, и шпион некоторое время молча дышал, тупо хлопал глазами, не веря в спасение. Потом расплылся в щенячьей улыбке и бросился бежать. Бакли поднял самострел и пальнул бегущему в спину.

Когда тело перестало дергаться, он подошел поглядеть. Разряд спалил одежду и кожу меж лопаток шпиона, обуглил мышцы. На спине мертвеца чернел огромный смрадный ожог, в центре которого торчало оперение стрелы. Сам «кипарис» вплавился так глубоко в ткани тела, что даже не был виден.

- Южная сука не лгала, - кивнул Бакли. – «Кипарис» - мощная штука. Ну-ка, братец, вытащи его и почисти.

Шестой похлопал глазами:

- Порыться в трупе и вытащить око?

- Оно стоит двести эфесов! Предлагаешь оставить похоронщику? Давай, дружок, принеси пользу.

- Сучья работа, - пробурчал Шестой и склонился над телом.

Вечером в таверне Шестой принес камень Бакли. Но не отдал, а лишь показал и сунул в карман.

- Ты чего это?

- Он не твой, а хозяина. Вот хозяину его и отдам.

- Не мой?

- Не твой. Ты купил его на хозяйские деньги.

Бакли озверел: безмозглая дубина – а туда же, умничает!

- Я – рука хозяина, сучий ты хвост! Я – его доверенный, я – его спаситель! Я тащу хозяина из болота!

- Ты только тратишь деньги и командуешь. А сучьи дела делаю я. Вся грязь мне, а деньги – тебе. Это что, справедливо?

- У меня есть мозги, вот и командую! Понимаешь или нет? Хотя где тебе понять, тупому мордовороту!

В следующий миг Бакли оторвался от земли и завис, хрипя. Ладонь Шестого сжимала ему горло. Бакли ловил воздух ртом, пытаясь вдохнуть. Шестой положил ему на язык камень, что час назад был в теле мертвеца.

- Кто тупой мордоворот? Я?

- Нет, нет…

- Я тупой? Я тебе эту дрянь в глотку затолкаю! Я тупой?! Я?!!

- Нет, прости, братец, ну прости…

Шестой швырнул его на пол, Бакли кое-как поднялся на четвереньки, закашлялся.

- Прости меня, дружок… кха-кха-кха… ну, слетело с языка, сглупил… кха-кха… работа видишь какая нервная… Я и осерчал, а на тебе сорвался… Дурак я… Ну ты же знаешь, как тебя люблю. Всегда же о тебе забочусь, родной мой!.. Кха-кха-кха… Прости, брат!

- Ладно, - Шестой отошел от него, сел, бросил на стол «кипарис». – Давай сыграем.

- У тебя же денег нет.

- Я одолжу у хозяина. Вот этот камушек. Говоришь, он стоит двести?

Бакли сел напротив.

- Ты же проиграешь, парень. И будешь должен хозяину двести золотых. Как вернешь, а?

- Это мое дело, Бакли. Играешь или нет?

Сверху или снизу. Плевать на голову или ползать на четвереньках – вот выбор. Иногда приходится то, иногда другое. Но никого не презираешь сильней, чем тех, перед кем только что стоял на коленях.

- Играю. Я раздену тебя, дружок. И посмотрим, что скажешь хозяину. Как без меня выкрутишься – посмотрим.

Он взял колоду, перетасовал. Шестой не возражал, лишь слушал, как карты шуршат друг о друга. Бакли швырнул ему две и две взял себе. Раскрыл – два короля. Гарантированная победа. Все равно, что получить деньги по векселю.

- Так что, дружище, какова ставка? – насмешка сочилась ядом. - Цельный камушек? Двести эфесов?

- Двести.

- Доберешь карту?

- Нет.

- Ну, тогда наслаждайся, браток.

Бакли бросил на стол своих двух королей. Шестой потер подбородок, хмыкнул. Издал странный звук – не то смешок, не то всхлип. И раскрыл карты: король и туз.

- Твою… - Бакли потер глаза, не желая им верить. – Твою Праматерь!.. Так не бывает!..

- Деньги на стол, сучий хвост! – рявкнул Шестой.

Бакли бросил мешочек монет. Шестой сунул его за пазуху, а камень щелчком отправил в руку напарнику.

- Еще сыграем? – спросил Бакли.

- Нет. С меня хватит.

- Что?..

- Я ухожу, вот что. Хватит с меня этой дряни.