Поля доброй охоты

Ведун немного выждал. Убедившись, что посторонние звуки затихли, поднялся, сходил к камышам. Положил возле них сарафан и рубаху, забросил в кустарник платок, чуть в сторону – потрепанную исподнюю юбку. Быстро вернулся и снова вытянулся на траве.

Как он и рассчитывал, вскоре в такое соблазнительное место приплыли еще несколько водяных дев в слабой надежде, что удачливая подруга что-то упустила. А найдя новые подарки, русалки подняли такой плеск… Можно было подумать – в речку заплыл кашалот и пытается развернуться.

Однако гостьи слишком увлеклись находками, и Олег, привлекая к себе интерес, громко зевнул, дотянулся до кучки дров, подбросил несколько поленьев в костер.

Плеск затих. Однако вскоре зашуршали сухие камышовые стебли, послышалось перешептывание, хихиканье, тихие шлепки по воде. Русалки одновременно и таились, и пытались обратить на себя внимание отдыхающих путников. Водяные девы, известно, света и солнца ничуть не боятся, в лесу или на дороге вполне могут и открыто подойти. Но здесь и город многолюдный близко, и стража на дороге пугает. Выходить на общее обозрение они не рисковали, пытались к себе, в кусты да камыши заманить. А там: цап – и поминай, как звали.

Однако ведун «спал», Морозко лежал, словно парализованный, стража на дороге тянула заунывную песню… Все старания пропадали втуне. Но охотничий азарт – нарастал. Тем более что и день постепенно двигался к закату.

Чем сильнее сгущались сумерки, тем громче и настойчивее шумели русалки, хихикали в голос, переговаривались. Опять затрещали камыши, зашелестела трава. Стремительно нагрелся крест на запястье, предупреждая о близкой опасности.

– Пусти погреться, добрый молодец, – тихонько попросил Олега в самое ухо тонкий голосок. – Пусти… Холодно в ночи…

– А? Что? – Середин сделал вид, что проснулся, резко сел, громко окликнул ратника, над которым вились серые тени: – Морозко, ты спишь, что ли? Дров подбрось! Видишь, прогорел костер совсем.

– Да, сейчас сделаю.

Парень обрадованно поднялся, и тонкие руки соскользнули с его плеч. Ратник сгреб сразу три полена, бросил на угли, сел напротив ведуна, поджал ноги.

– Представляешь, мне причудилось, будто кто-то со мной заговорил, – признался Олег.

– Пусти погреться, – опять прозвучала просьба в самое ухо.

– Грейся, конечно, красавица! – Середин чуть подвинулся.

Влажная и холодная, как лягушка, девушка моментально притиснулась к нему, протянула руки к огню.

– Как хорошо! Как давно тепла не было!

Гостья была худенькой, с небольшой грудью, узкими бедрами и тонкими ножками-спичками, белые спутанные волосы сбились в крупные колтуны. Русалка перехватила его взгляд, засмущалась:

– Ой, я нечесаная совсем! Ой, я сейчас!

Она вскинула руки, выдернула из путаницы солидную прядь, распустила ее и стала старательно расчесывать деревянным гребешком.

– Ай!!! – испуганно вскрикнул Морозко.

Это еще одна девица, такая же тощая и серокожая, попросилась погреться у огня с его стороны. Парень кивнул и наивно спросил:

– А чего ты голая ходишь?

– Поизносилась, добрый молодец, замерзла вся совсем. Погрей меня, добрый молодец, обними… – Русалка с кошачьей гибкостью влезла ему под мышку и тут же принялась расстегивать пояс. – Зачем тебе это? Ты же не в походе!

Молодой воин зажмурился от ужаса, но отпихивать девицу не стал, позволил и пояс с себя сдернуть, и даже руки себе под рубаху запустить.

– Какой ты горячий, добрый молодец, – замурлыкала от наслаждения русалка. – Обними меня, добрый молодец, согрей меня, поцелуй…

– Ой, никак. – Соседка ведуна не смогла справиться с упрямыми прядями, попыталась ухватиться за них двумя руками, но неудачно, и протянула Олегу гребешок: – Подержи.

– У огня положи. – Ведун показал на камень.

– Ой, как у вас тепло! – Куда более упитанная девушка притиснулась к нему с другой стороны. – Давай еще теплее сделаем…

Она жадно вцепилась ему в рот холодными и влажными губами, потянула на себя. Олег послушно упал прямо на деву, благо увлекала его гостья аккурат на полынную подстилку. Русалка принялась было стаскивать с него рубаху, но почти сразу забеспокоилась, заелозила. Ведун привстал – она тут же отскочила, потянула за руку:

– Пойдем!

– Нет, куда мы от костра? Холодно.

– Идем, тут плохо.

– Устал я с дороги. Завтра приходи. Постель будет мягкая, ночь долгая. Приходи. Придешь?

– Тут хорошо будет, тут рядом, – настойчиво увлекала его к реке девушка.

Середин, не споря, подхватил ее на руки, отнес к костру, посадил рядом, жадно поцеловал:

– Завтра приходи… Ты красивая, ты мне нравишься. Приходи!

– Добрый молодец! – похлопала его по плечу худышка. – Никак мне самой. Помоги! Вот здесь только причеши, а то мне не видно.

– Не могу, не умею, – опять отказался взять в руки протянутый гребень ведун.

– Идем! – дергала его к себе другая русалка.

– Там холодно, – стоял на своем Олег. – Ты согрейся. Какая ты красивая. Так бы целовал и целовал…