Поля доброй охоты

Спать Середин лег только в шесть утра, а встал в полдень. Наскоро приведя себя в порядок, он отправился в центр и у зоопарка купил в киоске охапку роз. Не самых больших и дорогих – зато много. К служебному входу он даже не совался – наверняка давно забыли. Купил билет, вошел в зоопарк и отправился в здание ветеринарной службы, благо с этой стороны никаких вертушек и вахтеров администрация не поставила.

В лаборатории было не заперто. Олег постучал, приоткрыл дверь и заглянул. Убедившись, что Таня Зорина на месте, выставил букет перед собой и вошел.

– Я знаю только одного человека, который постоянно дарит мне цветы, – не без грусти сказала девушка. – Не прошло и полугода, как ты опять решил меня навестить. Давай, Олег, открывай личико. Сказывай, чего тебе в этот раз потребовалось? Я уж думала, ты свое баловство забросил, делом занялся.

– Здравствуй, Таня. – Середин опустил букет. – Между прочим, я просто так зашел, без корысти. Лошадиный жир можно на любом мясокомбинате без особых проблем раздобыть. Конина в колбасу постоянно идет, ничего особенного.

– Можно подумать, ты не знаешь, что у нас ею крупных хищников кормят.

Девушка была в халате, застегнутом под самую шею, капроновых колготках и защитных очках. Каштановые волосы лежали все в том же каре, сухие губы плотно сжаты, на руках – резиновые хирургические перчатки. Она подняла голову и удивленно вскинула брови.

– Что-то случилось, Олег?

– Ничего особенного, – пожал плечами Середин. – А что?

– Ты изменился… И лицо совсем другое, и взгляд какой-то… Серьезный. Как будто старше стал или переживал много. Был бы ты подружкой, подумала бы, что парень бросил.

– Мне это не грозит, – улыбнулся Олег.

– Да я знаю… – Таня Зорина стояла в позе хирурга: вскинув руки в перчатках и шевеля пальчиками. – Так что случилось?

– С работы уволили, – выдал Середин самую простую, а главное, правдивую версию. – Рессоры больше не в моде. Парк пересел на торсионы и пневмоподвеску.

– Сочувствую, – поджала губы девушка. – Олег, а ты не мог бы сам поставить цветы вон в ту запылившуюся вазу на верхней полке? Как ты пропал, оказалась больше не нужна.

– Приятно слышать.

– Тебе приятно, что никто, кроме тебя, мне цветов не дарит? Да ты, батенька, нахал! – без всякой злобы сказала Таня. – К твоему сведению, молодой человек у меня есть. Даже три.

– Говори, что семь, – посоветовал Середин, доставая вазу. – Священное число.

– Хам, – так же безразлично отреагировала Таня. – Наливай воду и чеши отсюда. Конина в холодильнике. Думаю, от крыс и хомяков ты ее и сам отличишь.

– Прости, Танечка, не хотел обидеть, – Олег отошел к раковине. – Просто обрадовался, что у меня все еще есть шанс. Может, вместе поужинаем?

Забыть, что Таня Зорина была его первым увлечением, можно даже сказать – первой детской любовью, наивной и безнадежной, оказалось не так просто. Где-то в глубине души искорки былого чувства, редкие и почти холодные, все еще продолжали тлеть.

– Олежка, я тебя старше на пять лет. Ну какой ужин? – покачала головой девушка.

– Это было раньше…

– Ну да, полгода назад. А теперь тебе сразу стало тридцать, – рассмеялась она. – Иди, городской чародей, добывай свой жир. Спасибо за цветы.

– Подожди… – Середин полез в карман. – Я хочу сделать тебе подарок. Вот, примерь…

Он достал и развернул наговоренную ночью медную змею с рубиновыми глазами. Таня подошла ближе, склонила голову.

– Ух ты, красота какая! Китайская?

– Почему китайская? – Олега больно резануло обидой. – Я сам сделал. Это защитный амулет. Он будет оберегать тебя от любых опасностей и позволит нам помогать друг другу, если понадобится. Примерь.

– Спасибо, мне нравится, – кивнула девушка. – У тебя золотые руки. Ты бы моего братика младшего так же воспитал. Друзья вы или нет?

– Надень, раз нравится. – Олег протянул ей амулет.

– Посмотри на меня. Куда мне сейчас украшения примерять? Положи пока на стол возле моего телефона. Я потом полюбуюсь, когда при параде буду.

– Тебе долго снять халат и перчатки?

– Олег, у нас подозрение на токсоплазмоз. Сейчас ротатор пробы откатает, и я опять работать сяду. Халат и перчатки после такого не снимать, а сжигать полагается. И тебе здесь находиться, кстати, нельзя. Эта штука заразная и для человека тоже опасна.

– В смысле ты меня прогоняешь?

– Ты чего, обиделся? – Таня вздохнула. – Зря. Это моя работа. Звери, они такие. То не едят, то поносят, то зубы у них, то голуби, твари пакостные, со своим пситтакозом.

– Нет, не обиделся, – повел плечом Середин.

– Я же вижу, обиделся… Хорошо, замри. Не шевелись, слышишь?

Девушка подошла, разведя руки, привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Тут же отступила.

– Я правда рада тебя видеть, Олежка. Мне нравится, когда ты заходишь. Просто день сегодня неудачный, прости. Я бы, может, и поужинать с тобой согласилась. Но только не на этой неделе. Спасибо тебе за цветы. И за змейку спасибо, мне очень понравилась. Теперь иди. Мне нужно работать.