Поляна, 2012 № 01 (1), август

Как ни странно, но даже из по-настоящему умных и хороших людей редко выходят хорошие писатели. Впрочем, из неумных подонков писатели выходят еще реже.

А сколько раз, восхищаясь остроумными и тонкими отзывами литераторов о настоящих писателях, я открывал их собственные творения и приходил в изумление: куда подевалось их остроумие и вкус?!

Русский писатель-патриот Y, изголодавшись и отчаявшись в нищете, принялся писать «коммерческий» роман — о русском же писателе-патриоте, которого преследует дьявол-вурдалак, волосатый, мерзкий, а главное, обрезанный. Первое покушение случилось в бане. Отсюда — эта смачная художественная подробность об обрезанности. Бедняга, как ошпаренный, выскочил из бани, а обрезанный бес бежал за ним и кричал: «А тебе воще отрежу!»

X. говорил, что хочет написать физиологический роман о внутреннем мире шлюхи без комплексов, то есть таковой себя и считающей. Первый эпизод, как она демонстрирует влюбленному в нее молодому человеку, который только что признался ей в любви и даже подарил обручальное кольцо, следующий трюк: кладет колечко на стул, садится и втягивает колечко внутрь.

Он же полагал, что писатель должен писать без оглядки на «стыд и совесть».

После того, как одна знакомая заразила его триппером, он стал писать иключительно философскую прозу.

Мальчик достал что-то из-под сачка и трясет кулаком в воздухе. Зачем?.. «Пусть она думает, что летает».

Нечто подобное думает о литераторах и государство, время от времени устраивающее для них разного рода «награждения».

Раньше нам казалось, что, называя пишущего «литератором», его хотят унизить. А назвав «писателем» — польстить. Поэтому в издательствах нас называли просто «авторами». Все-таки какое высококультурное, чуткое к слову было время!

Теперь-то как ни назови, — смысл один: дрянь-человек.

Если бы моим приятелям-писателям удалось воплотить все свои замыслы, литератур хватило бы на несколько китаев.

X. все ворчит: «Во люди наживаются! Берут самые святые образцы нашей словесности и бессовестно похабят их. Теперь это называют подлыми, скользкими словечками „римейк“ или „адаптация“. И я бы мог, если был бы Иудой. К примеру: „Тикай, украинская дочь!“ Или: „Куда несешься ты, Рубль?..“»

«Наглость наивности». Это, конечно, о литераторах! У них на все находится свое мнение, как правило, противоположное мнению собеседника. Они искренне верят, что недостаток образования с лихвой покрывается «творческой интуицией».

До чего додумались наши новые русские духовные писатели: противопоставили любовь и секс. Вроде того, что лучше: курица или бульон. А с другой стороны: ведь даже за самыми бескорыстными намерениями мужчины женщина всегда отыщет подвох.

Все-таки в нашем деле главное — талант. Я знал одного поэта-авангардиста, сшибавшего большие деньги и успех писанием «стихов», состоявших сплошь из цифр. Причем он уверял, что в его стихах заключен огромный смысл.

X. сетует, но не без скрытой гордости:

— Эх, пришла ночью в голову гениальная мысль, да поленился встать записать. Наутро, естественно, забыл.

Y. морщится:

— Если бы тебе пришла гениальная мысль, ты бы вообще не заснул.

Какие мы были… Помнится, в юности в пивной подсаживаемся с приятелем-поэтом к двум барышням познакомиться, одна из них начинает рассказывать анекдот:

— Однажды собрался заграницей слет б…

— Кого-кого? — оторопело переспрашивает мой приятель.

— Ба. ля. дей! — спокойно отвечает она.

X., вроде бы нормальный, а ходит тихонько-тихонько, говорит едва слышно и ужасно мало, глаза вечно блуждают где-то в небе. И необычайно начитанный. Потом оказалось, что весь мир считает одной большой кучей дерьма. Включая, конечно, братьев-писателей. Их даже в первую очередь.

Еще в нашей юности Z. всю ночь уламывал женщину, мучился с ней до утра, и, уже на последнем издыхании, как последнее (и как надеялся безотказное) средство признался ей, что он — писатель. Даже какое-то удостоверение показал. Не дала. Абсолютно никакого впечатления. Это его убило. Может быть, с тех пор разочаровался в литературе.

X. как-то набрался смелости, разыскал адрес маститого писателя, заявился к нему с рукописью своего романа под мышкой. Позвонил в дверь, маститый открывает и, испуганно глядя на толстую папку, спрашивает:

— Вы ко мне, молодой человек?

— К вам! Умоляю… благословите!

— Благословляю! — поспешно сказал маститый и поскорее захлопнул дверь.

Потом X. хвастался друзьям, что его благословил сам…

В другой раз X. был в гостях у другого маститого. Потом хвастался, что тот подарил ему шариковую авторучку. Одно странно — пришел домой, попробовал — а она не пишет. Оказалось, в стержне кончилась паста. Что бы это значило?

Казалось бы, чего проще: молчи, не пиши, и никто не узнает, что ты бездарность.