Поляна, 2013 № 01 (3), февраль

Она больше не ходила прыгать со мной на матах. Она теперь стояла у окна и читала. Я злилась на нее, но ничего не могла понять.

Сан Саныч поправил спустившийся гольф у меня на ноге и щелкнул легонько по носу. Я наклонилась к мячам и потянулась, чтобы взять один из них. И вдруг поняла, где у меня будет расти грудь, его руки почему-то оказались на этом месте. И я ойкнула. И пошла. И пошла к Маринке, читать ее учебник. Я ничего ей не сказала, она ничего не спросила. Я забыла обо всем этом на несколько лет. Вспоминать не хотелось. Но вот через несколько лет на уроках мы снова с ним встретились. Оказалось, он помнит очень хорошо меня и Маринку.

— Егорова! Что ты ползешь по лыжне? Егорова, почему кросс не бежала? Егорова, а метать ты собираешься? А прыгаешь в длину как? Ноги, ноги выше поднимай, когда высоту берешь! Двойка, Егорова!

И я решила — все! Хватит! Я сказала Маринке, что нам надо записаться в секцию по стрельбе. Она спросила: «По какой стрельбе?» — «Из пистолета», — ответила я и протянула ей объявление из школы ДОСААФ.

Маринка носила очки. Нет, она носила их в портфеле, в сумке, где угодно только никогда не использовала по прямому назначению. Ее глазами была я. Я читала ей объявления на всяких вывесках. Она почему-то очень интересовалась, что написано там, а что приклеено здесь. А кто там идет? Он симпатичный? Мне приходилось рассказывать ей, читать, записывать. Она интересовалась многим, была любознательна, чем очень меня мучила. Последнее ее достижение было таскать меня по своим свиданиям. Она объясняла это тем, что я должна ее проводить до кавалера, а то она может его не узнать и пройти мимо. Конечно, Маринке идти на стрельбу незачем. Но, простите, я же хожу с ней. Самое интересное было то, что и в тире она очков не надевала, а стреляла лучше меня. Как ей это удавалось, непонятно. Мистика!

Я вышла из подвала. На улице было уже светло. Дворничиха чистила снег. Она посмотрела на меня, на дверь в подвал и прошипела: «Шалава!» Я так устала, что спорить с ней не стала.

Кто-то дернул меня за руку. Я повернулась — Тиф. И тут, как только я его увидела, меня вдруг прорвало.

— Не подходи ко мне! Слышишь? Я боюсь заразиться тифом! Какого черта ты привел меня туда?

— Марусь! Ты, правда, что ли, поверила? Бешеный так приколоться любит, а я ему подыграл. Ты же с Жекой, моим соседом, в одном классе учишься. И имя есть у меня, Стас. Ребята, придурки, любят всякие прозвища. А я привык, уже не замечаю. Я когда-то подстригся коротко, так они Тиф и Тиф. Так и пошло. Я в техникум после школы поступил. Мы жили на Западной стороне, потом переехали сюда, на Восточную.

— Ну, знаешь, шутки у вас дурацкие! Все, я — домой!

Я оглянулась. Дворничиха чистила снег, что-то бормотала себе под нос. А мне было хорошо!

Я люблю ходить в магазин. Вернее, я люблю ходить в магазин в шляпный отдел. Я открываю дверь и захожу в наш универмаг. Я прохожу мимо полупустого отдела с обувью. Какие-то бесконечные тапочки и кеды, кеды и тапочки. Что носят люди? Нет, иногда что-то завозят, и тогда здесь столпотворение. Все что-то примеряют, все подряд туфли, сапоги. Продавщицы суетятся, бегают, что-то приносят и уносят. «Берите на вырост», — советуют. «Всегда можно одеть носок потолще. Берите! О чем вы думаете?» Через какое-то время это все исчезает и становится тихо, и скучающие продавщицы снова раскладывают по полкам тапочки и кеды.

Дальше — отдел игрушек…

Однажды мама взяла меня за руку, и мы пошли в универмаг. Она хотела, чтобы я сама выбрала для себя какую-нибудь игрушку в подарок на день рождения. Мы пришли, а там только резиновые пупсы и кубики, совок и ведерко. Я все думала, что мне выбрать из этого, но не знала что. Вдруг волшебница-продавщица внесла и посадила на полку двух желтых медведей, больших, плюшевых, с коричневыми ушами, черным носом, блестящими глазами.

— Мама! Купи мне!

— Девушка, можно посмотреть игрушку? — попросила мама.

Продавщица протянула медведя.

— Только учтите, у него нога кривая.

— А у другого? — одновременно спросили мы.

— У этого беда с глазами. Один выше, другой ниже пришили, — потрясла девушка-продавец перед нашими носами другим медведем.

— Мама! Тогда мне этого, с кривой ногой!

— Скажите, пожалуйста, а других игрушек не будет больше?

— Попозже будут еще две собаки.

— Мама, мне не нужна собака!..

А там дальше, если еще пройти отдел с тетрадями и карандашами, будет отдел шляп. Здесь всегда мало людей. Может, сюда не доходят, а может, просто не носят сейчас шляп. А может быть, их не носят в нашем городе. Действительно, куда ходить в шляпке? На работу… В кино… На свидание… Нет, всем некогда. Шляпку одеть надо с чувством, с расстановкой, не спеша, подбирая ее к прическе, к своему наряду и настроению. Я прихожу сюда и примеряю шляпы. У меня нет ни прически, ни наряда, но есть огромное настроение, которое заменяет мне все остальное. В зеркалах я отражаюсь то в длинном платье, то в белоснежном плаще… И шляпка то одна, то другая, то третья — взлетают и кружат около моей головы. Вдруг все обрывается.

— Девочка! Положи все на место и выйди из отдела!