Полянский. Детектив-медиум

– Старшая дочь Хромовых, Оля, родители звали её Лёлей, умерла от рака крови. Девочку лечили от лейкоза больше трёх лет. Три года из своих пяти она провела в онкогематологическом стационаре. Представляете? Химиотерапия, бесконечные процедуры и анализы. Отец работал на больничные счета. А мать была просто одержима желанием спасти единственного обожаемого ребёнка.

София достала из файла и повернула к Полянскому фотографию: очаровательная малютка с большими голубыми глазами, ресницами как у куклы. Несколько небрежных русых прядок, непослушных завитков, выбились из хвостиков с резиночками-цветочками. Лукавый взгляд, чуть искоса, и ямочки на свежих щёчках.

«Я не буду думать о том, как она выглядела перед смертью!» – София вцепилась в чашку чая, надеясь согреться.

– Ей был нужен донор, – глухо проговорил медиум, понимающе качая головой.

– Да. Костный мозг родителей не подошёл. Требовалась максимальная тканевая совместимость.

– Но ведь это не обязательно должен быть родственник?

– Нет. Но Хромова убедила себя, что второй ребёнок непременно спасёт первого, – София почувствовала, как по спине пробежали холодные мурашки. – Вот, здесь запись об амниоцентезе, это метод, когда беременной женщине прокалывают живот пункционной иглой для забора образца жидкости. Иммунологическое исследование, биохимическое, цитология… Галине был нужен не ребёнок, а набор запчастей для первенца.

– Вот вам и святая материнская любовь! – Полянский вздохнул и скрестил руки на груди.

– Для Хромовой важна только Лёля. Другие дети для неё не существуют.

– Дети? – он стал снова наливать чай себе и гостье.

– Да. До Юли у неё была ещё одна беременность. Но когда исследование показало, что подходящим донором ребёнок вряд ли будет, она избавилась от него. Галина хотела спасти единственную дочь.

– Эта малютка слишком долго страдала от болевого синдрома. И, разумеется, теперь очень зла на сестру, чьё рождение совсем немного запоздало.

– Похоже, что именно так. Думаю, Юля в опасности.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Полянский! Помогите мне спасти эту девочку!

– София! Контрперенос – это не профессионально. Это пациент, а не ваша дочь.

– Не будьте сволочью! Даже если её отец вам не поверит, я оплачу вашу работу! Только бы она жила дальше, и ей бы ничего не угрожало! – она дотронулась до его руки.

Он застыл на секунду, потом чуть повернул ладонь и пожал её пальцы. У него действительно очень нежные руки.

– Мне редко платят женщины, и я не хочу, чтоб вы были среди них, – он невесело улыбнулся. – С Хромовым я уж как-нибудь сам договорюсь. Теперь нам нужно дождаться возвращения Юли из больницы домой.

8.

Виталий сообщил Полянскому, когда дочь выписывают. Хромов отправил жену в один подмосковный пансионат под предлогом отдохнуть после потрясения. Галина посчитала, что отдых нужен именно ей, а не дочери, доставляющей столько хлопот.

Тимофей заехал забрать Софию после работы. Сегодня на ней было длинное платье из тонкого светло-голубого денима. Стиль сафари – свободный крой и приталенный силуэт, треугольный вырез, пояс, объёмные накладные карманы, расклешённая юбка. Бежевые босоножки и белая сумка-торбочка. Как приятно, когда женщина радует глаз!

Чуть зависнув в пробках, добрались до Коньково. Припарковались у дома старой серии, рядом сквер, много зелени. Живи, да радуйся.

– Хотел вас предупредить, на всякий случай. Пожалуйста, держите в голове, что это не ребёнок! Это чудовище может выглядеть и звучать, как маленькая девочка, вы же видели её фото. Но это смертельная иллюзия… И неизвестно, что она может выкинуть!

– То есть, вы не знаете, что нас там сейчас ждёт?

– Я никогда не знаю, – честно покачал он головой. – Моя работа не похожа на замену одних и тех же запчастей в моторе.

Он вздохнул. Если бы всё было так просто. Когда-то он начал собирать информацию, надеясь систематизировать новые знания, составить перечень, упорядочить методы борьбы. Да, опыт помогал во многом, но предсказать, как развернутся события, ему всё равно удавалось крайне редко. Тимофей потянул за рычаг и кивнул назад:

– Возьмите в багажнике огнетушитель, пожалуйста. А лучше оба сразу прихватите.

– Зачем?

– Помните дело Даниловых прошлой зимой?

– Вы что, собираетесь устроить пожар? – воскликнула она.

– Не знаю. Может быть, – он равнодушно пожал плечами.

Им открыла Юля. Совершенно искренне обняла смущённую Софию. Та прижала девочку к себе, погладила по цветным волосам. Полянский пожал руку Хромову. Тот выглядел очень уставшим, морщины на лбу и у красных глаз резкие и глубокие. В квартире пахло корвалолом.

– Думаю, вам вот туда, – он показал на одну из комнат.

Полянский открыл дверь и остановился на пороге. Он почувствовал, как качнулась рядом София, схватившись за его рукав.

Это была детская. Очень красивая. И мёртвая. Потому что принадлежала мёртвому ребёнку. Галина Хромова с большой нежностью хранила память о дочери, но делала это слишком по-своему.