Полярная станция “Зебра”

– Он упал… Там внизу, в механическом отсеке… Я вернулся… вернулся за ним, попытался втащить его наверх по трапу. Он застонал… О Господи, он вскрикнул… Я… Он… Картрайт едва не свалился со стула, его подхватили, посадили обратно. Я сказал:

– Рингман. Или перелом, или отравление.

– Черт его побери! – тихо выругался Свенсон. – Чтоб им всем ни дна, ни покрышки! Перелом. Там внизу… Джон, прикажите, пусть Картрайта перенесут в матросскую столовую… Перелом!…

– Пожалуйста, прикажите мне приготовить защитное снаряжение, торопливо вмешался доктор Джолли. – Я сейчас принесу из медпункта медицинскую сумку доктора Бенсона.

– Вы? – Свенсон покачал головой. – Очень благородно, Джолли. Очень вам признателен, но не могу…

– Послушайте, старина, ну хоть разок плюньте вы на ваши уставы, мягко проговорил Джолли. – Не забывайте, коммандер, я тоже с вами на борту этого корабля. Так что мы и потонем вместе, и спасемся тоже вместе. Короче шутки в сторону!

– Но вы не знаете, как обращаться с этим снаряжением…

– Не знаю – так научусь! Что тут сложного? – сурово бросил Джолли и, не дождавшись ответа, вышел.

Свенсон перевел взгляд на меня. На нем были защитные очки, но они не могли скрыть его озабоченности. В его голосе прозвучала необычная для него нерешительность.

– Как вы считаете…

– Ну, конечно, Джолли прав. У вас нет выбора. Если бы Бенсон был здоров, вы бы отправили его туда, не задумываясь. Кроме того, Джолли чертовски хороший врач.

– Вы не были там внизу, Карпентер. Это настоящие железные джунгли.

– Скорее всего, доктор Джолли и не будет там ничего перевязывать или фиксировать. Он просто сделает Рингману укол, тот отключится, и его можно будет спокойно перенести сюда.

Свенсон кивнул, поджал губы и отправился к ледовому эхолоту. Я спросил у Хансена:

– Ну, что, плохи наши дела?

– Да, дружище. Но я бы выразился иначе: дела хуже некуда. Вообще-то, воздуха нам хватило бы на шестнадцать часов. Но сейчас почти половина этого запаса отсюда до самой кормы практически непригодна для дыхания. Остатка нам хватит на несколько часов. Шкиперу приходится вести бой сразу на трех фронтах. Если он не включит систему воздухоочистки, то работающие в механическом отсеке люди ни черта не смогут сделать. Видимость почти нулевая, да ещё дыхательные аппараты – парни действуют практически вслепую, почти точно так же, как под водой. Но если он включит воздухоочиститель, то в машинное отделение пойдет кислород, и огонь вспыхнет с новой силой. Кроме того, уменьшится запас энергии, которая нужна для запуска реактора.

– Все это весьма утешительно, – откликнулся я. – А сколько времени вам потребуется, чтобы запустить реактор?

– Не меньше часа. Это после того, как пожар будет потушен и все будет досконально проверено. Не меньше часа.

– Свенсон сказал, что на тушение пожара уйдет три или даже четыре часа.

Ну, возьмем пять. Это очень много. Почему он не потратит немного энергии, чтобы поискать полынью?

– Слишком большой риск. Я согласен со шкипером. Не стоит искать лишних приключений на свою голову.

В центральный пост, кашляя и отплевываясь, вернулся Джолли с медицинской сумкой и стал надевать защитное снаряжение. Хансен показал ему, как управляться с дыхательным аппаратом. Джолли, кажется, все усвоил. В сопровождающие ему был выделен Браун, тот самый матрос, что привел в центральный пост лейтенанта Картрайта. Джолли даже не представлял себе, где находится трап, ведущий из верхнего этажа машинного отделения в механический отсек.

– Действуйте как можно быстрее, – предупредил Свенсон. – Не забывайте, Джолли, вы не имеете практики в таких делах. Жду вас обратно через десять минут.

Они возвратились ровно через четыре минуты. Но не принесли потерявшего сознание Рингмана. Без сознания оказался сам доктор Джолли, Браун приволок его обратно в центральный пост.

– Не могу толком сказать, что случилось, – отдуваясь, доложил Браун.

Его трясло от перенапряжения: Джолли весил больше него фунтов на тридцать. Мы только-только зашли в машинное отделение и закрыли дверь, я показывал дорогу. И тут вдруг доктор Джолли упал прямо на меня – я так думаю, он обо что-то споткнулся. Сшиб меня с ног. Когда я поднялся, он лежал на палубе и не двигался. Я направил на него луч фонарика – а он весь холодный. И маска порвана. Я его в охапку и сюда…

– Вот что я вам скажу, – задумчиво произнес Хансен – Для медиков на «Дельфине» наступили тяжелые времена… – Он угрюмо проследил, как безжизненное тело доктора Джолли тащат к кормовой двери, где воздух был относительно чище. – Теперь все три наших лекаря вышли из строя. Очень кстати, не так ли, шкипер?

Свенсон промолчал. Я обратился к нему:

– Этот укол Рингману – вы-то сами знаете, что давать, как и куда?

– Нет.

– А кто-нибудь из экипажа?

– Что толку об этом говорить, доктор Карпентер? Я открыл медицинскую сумку, принесенную Джолли, пошарил среди бутылочек и флакончиков, нашел, что надо, продезинфицировал шприц и сделал себе укол в левую руку, чуть выше повязки.