Полярное радио

В конце концов, несмотря на все трудности, удалось собрать дом для жилья, кладовки, баню и т. д. Особенно трудно было поставить две деревянных мачты для радио. Высота каждой мачты — 60 метров.

Каждая мачта — ажурная. Мачты закрепляли тросовыми (трос — витая стальная веревка) оттяжками. Оттяжки, в свою очередь, прикреплялись к тяжелым чугунным якорям, залитым бетоном.

Трудно было поднимать деревянные столбы мачт (один на другой). Не легко было работать на ветру на высоте 60 метров.

Первая зимовка

Когда все работы были закончены, на берегу осталось 10 человек, радисты, доктор, повар, электромеханик, ученые наблюдатели. Этой горсточке людей предстояло перезимовать на восточном берегу северного острова Новой Земли, прожив тринадцать месяцев отрезанными от всего мира.

4 октября 1923 года, через шесть недель после начала работ станция была готова. К вечеру 6 октября горсточка людей увидела опустевший пролив, сразу почувствовав себя оторванными от целого мира. Впрочем, не совсем оторванными: у них было великолепное радио, они могли переговариваться с материком и с другими островами, на которых тоже стояли радиостанции.

Вот так в 1923 году на Северном острове Новой Земли впервые заговорило радио.

Зачем нам нужно полярное радио

Давайте снова взглянем на карту (я решил, что пользоваться картой гораздо удобнее, чем глобусом).

Мы уже знаем о проливе Маточкин Шар. Есть еще два других пролива: Югорский Шар и Карские или Железные ворота, расположенные южнее Маточкина Шара. Все проливы ведут из Баренцева моря в ледяное Карское море. Через проливы можно на судах доплыть до Сибири, до устьев великих сибирских рек Оби и Енисея. Почти круглый год проливы забиты плавучим льдом. Только в немногие недели навигации, в разгар полярного лета (август, сентябрь), в сумерки многомесячного полярного дня, сильные ветра отжимают полярные плавучие льды к северо-востоку и проливы становятся проходимыми.

Сибирь— богатейшая страна. Сибирь богата сырьем, дорогими мехами, она нуждается в машинах и в других промышленных товарах, а многие западные страны нуждаются в сибирском сырье. Посмотрите на карте, насколько длиннее был бы путь по железным дорогам, если бы товары везли из Сибири и в Сибирь только сухопутным путем. Кроме того, возить товары морем гораздо дешевле.

И вот, каждый год с Запада идут крупные торговые суда с грузом машин и других промышленных товаров. Корабли забирают в Сибири сырье. Суда возвращаются домой на Запад с трюмами, разбухшими от сибирской пушнины, строевого леса, хлеба и т. д. Ведет корабли в оба конца мощный советский ледокол.

Этот корабельный поход происходит ежегодно и называется Карской экспедицией. Если бы не было полярных радиостанций у Югорского Шара, у Карских Ворот и в особенности у Маточкина Шара, Карская экспедиция не могла бы совершать свои рейсы.

Ледовая разведка

Полярные радиостанции несут службу разведки льдов. На каждом судне экспедиции идет ледовый лоцман. Капитаны и ледовые лоцманы получают по радио точные сведения о состоянии и движении ледяных полей. Капитаны знают, когда плавучие льды, шурша и ломаясь, выходят из проливов и проход судов через проливы становится возможным.

Однажды на судах карской разведки были еще вдобавок гидро-аэропланы. Гидро-аэропланы спускали на воду в свободной от льдов полосе моря. Тем временем суда экспедиции бросали якоря, пилоты улетали за много километров вперед, разузнавали состояние льдов и доставляли капитану самые точные сведения.

Карская экспедиция совершается раз в году. Но другие суда в Белом и Баренцевом морях плавают во время всей навигации. Этим судам тоже важно знать, не угрожает ли им ледяная опасность, не начали ли передвигаться с северо-востока на юго-запад кочующие ледяные поля?

Каждая полярная радиостанция сообщает три раза в сутки в Архангельск свои наблюдения над погодой. Круглый год радиостанции ведут наблюдения над ветрами и снегопадами. По радио мореплавателям сообщают предсказание погоды на ближайшие сутки.

Архангельск

В Архангельск я приехал в августе, 8 числа. Когда я уезжал, в Ленинграде стояли жаркие летние дни. В Архангельске было куда прохладнее, чем в Ленинграде. В первый же день я стал готовиться к далекому плаванию. В одном архангельском кооперативе я купил меховую норвежскую шапку, белый толстый шарф, матросскую вязаную фуфайку, непромокаемые сапоги, выше колена, кожаную куртку, подбитую теплым слоем гагачьего пуха, перчатки по локоть и многое другое.

Все покупки я сложил в номере гостиницы, а сам пошел в Убеко-Север, так называют сокращенно Управление всеми радиостанциями нашего полярного Севера.

У комиссара

Комиссар Убеко-Севера, рослый плечистый парень, бывший матрос, встретил меня очень приветливо.