Полярный шмель

Ди улыбнулся так мило и нежно, что казалось мог растопить своей улыбкой льды Северного полюса. Так, как греет камин зимой и так, как согревает ароматный какао. В

Глава 5

Оркестр Севера и морж Бакстер

В пятницу 2 числа Ди долго шёл по Северной долине в поисках того самого белого медведя. Чучун и Чучон скрылись за пеленой снега оставив после себя лишь теплые и приятные воспоминания. После часа ходьбы в холодной среде шмель совсем замёрз. Наступило то чувство, когда понимаешь, что если уснёшь уже не проснёшься. Но Ди не собирался закрывать глаза, он шёл. Шёл упорно и долго, не смотря на сильную метель. В конце концов он остановился и упал в снег спиной вниз. Встать не удалось. Так лежать пришлось довольно долго. Небо было белым, снег был белым, вдали всё было белое…

— никакого разнообразия — сказал ди начав свой пятисотый монолог.

Вдали показался чей-то силуэт. Не было сил поднять голову и Ди изнеможённо закрыл глаза. Пушистый снег падал на тельце и голову крылатого существа, охлаждая его с каждой секундой. Время как будто бы остановилось, но на самом деле минуты летели словно секунды, а семья белых медведей шла, не поддаваясь Северной метели.

Ди лежал, не ожидая ни от кого помощи, потому что знал — он абсолютно один и у него нет друзей (хотя по праву признавал, что это одно и то же). Шмель закрыл глаза и забылся…

Вдруг Ди почувствовал чьё-то тёплое дыхание над собой. Открыв глаза он увидел чью-то физиономию. Большая белая морда медведя склонилось над ним и с интересом обнюхивала, пока Ди не вскочил и не крикнул.

— ты кто вообще такой?! И почему такой БОЛЬШОЙ?

Медведь искренне удивился этому вопросу, потому что сам не знал на него ответа.

— я Хьюго, белый медведь, претензии по поводу размеров не ко мне — сказал медведь и указал лапой куда-то в пустоту.

Отказываться от проблем было частью его жизни. По этому довольно громко выдохнув Хьюго сел и уткнулся взглядом куда-то в снег. За широкой мохнатой спиной белого медведя сидел маленький медвежонок в объятиях своей мамы. Ди почувствовал, что на минуту ему стало тепло.

Вместе они смотрелись очень мило и шмель Ди даже захотел стать частью их семьи, но знал, что рано или поздно им придётся расстаться.

— ну ладненько, нам в путь пора, ты же не хочешь провести лишний день здесь? — сказал наконец Хьюго.

— да, да, да, пора! С вашего разрешения… Кхе… Я залезу — ответил Ди.

И вскарабкавшись на белую мохнатую спину медведя Ди крепко вцепился в его густой мех. Белые снежинки медленно падали на тельце шмеля. Было тепло, даже при низкой температуре. То ощущение уюта, ассоциирующиеся с камином и глинтвейном сменилось на нечто другое. Это было совершено непохожее ощущение, необъяснимое, понятное лишь тем, кто днями и ночами путешествовал на теплой спине белого медведя вместе с его семьёй.

Дни летели, как никогда быстро. В пути шмель слышал тихое пение Хьюго Happy Together. А после семья белых медведей и Ди разделились, в одиночестве он пел её сам, и это немного воодушевляло. Медведи шли к Канаде, а шмель к России.

В среду 7 числа шмель Ди начал думать:

— а когда я уже встречу поселение людей? Ведь где люди, там и еда, там и тепло, там и дом. Даже от полярников не так много полезностей, как от людей. Мне скучно, я уже забыл тексты песен, которые слышал раньше, вот бы у меня был плеер или радио.

…

Но тут Ди остановился и прислушался. Вокруг всё же играла музыка. Это было непрерывное пение ветра, кристаллики льда кружились в воздухе и образовывали сказочный звон, вьюга завывала и всё вместе образовывало оркестр Севера. Удивительный, но такой привычный для шмеля Ди, что даже не создавал особых ощущений. Однако в душе Ди обожал эту атмосферу, этот вальс снежинок, эту музыку…

Вдруг (нет, он не споткнулся о чью-то конечность, как это бывает) шмель увидел вдали большой силуэт. Но это лишь для Ди было вдали и лишь для Ди он был большой. На самом деле силуэт этот принадлежал моржу Бакстеру. Морж сам по себе должен быть большим, но Бакстер — исключение. И если кто-то скажет, что все моржи поголовно огромные, вспомните двухметрового Бакстера.

В то время, как Ди пытался определить, кто перед ним лежит, до ужаса ленивый морж пытался понять теорию вероятности того, что каждый пятый грецкий орех гнилой. К сожалению оба не сразу поняли, по этому некоторое время у моржа и шмеля возникало недопонимание. Вполне логично для бушующей вьюги.

Какое-то время Ди упорно вглядывался сквозь метель. Сначала он распознал клыки, серые и большие, стало страшно. Далее он увидел хвост, лапы и складчатое коричневое тело. Оно лежало на бугорке сугроба и где-то на склоне стоял Ди.

Морж сначала подумал, что это его кузина — моль Ребекка. Чуть позже, когда шмель начал подходить ближе старый морж подумал, что это муха Жора, его старый друг, но когда Ди уселся на нос Бакстера и посмотрел утвердительным видом прямо ему в глаза, морж понял. Ему даже стало чуточку приятно, и от умиления он… чихнул. Через мгновение Ди оказался где-то. Это стало основной проблемой, потому что теперь он окончательно сбился с курса.