Полигон

Как только мы миновали шлагбаум, закрывающий въезд на территорию супермаркета, и вырулили на площадку перед входом, автоматические двери распахнулись, и целая делегация из семи человек, возглавляемая заместителем директора Николаем Николаевичем, вышла нас встречать.

Михалыч заулыбался, остановил машину и распахнул дверцу.

– Добро пожаловать! – громко сказала девушка в униформе – менеджер одного из торговых залов. – Вы наши самые желанные гости!..

– Кто бы сомневался... – пробухтел Михалыч и повернулся ко мне. – Артем, и вы, парни, выходите. Я поставлю машину на стоянку и присоединюсь к вам.

Мы покинули салон и, ожидая Михалыча, обменивались со встречающими рукопожатиями и улыбками. После чего, сопровождаемые восторженным эскортом, вошли в прохладное нутро «космической станции».

Я бывал здесь не раз, но всегда испытывал удовольствие, приезжая снова. Если взять все лучшее от внутреннего устройства таких московских титанов, как «Рамстор», «Седьмой континент» и других (подошла бы даже IKEA, если бы в ее торговом ассортименте имели место продукты), добавить изящество линий и элегантность в расположении торговых залов, помножить на большую, чем в столицах, приветливость персонала, присовокупить некий, едва уловимый провинциальный уют и комфорт, ощущаемый даже в этих стенах, спроектированных и построенных по западному образцу, уставленных на треть западными же товарами... Если сложить все эти компоненты в разумных долях и накрыть сверху аурой ощущения маленького праздника оттого, что пришел сюда – получится супермаркет «Центральный». Приезжайте и убедитесь сами.

– Прошу в мой кабинет, – пригласил Николай Николаевич.

– Мы идем, – сказал Михалыч. – А эти двое останутся. – Он кивнул на Леву и Антона. – Найдите место, где они могут подождать, пока все будет готово...

Я обернулся и поймал взгляд Антона. В нем читались растерянность и обида.

Это был последний раз, когда я видел его живым.

Леву и Антона увела девушка-менеджер, а мы с Михалычем и Николаем Николаевичем поднялись на лифте на третий этаж, в административное крыло.

Секретарь зама, веснушчатая рыжая девица, вскочила, когда мы вошли.

– Кофе, – сказал зам и повернулся к нам, – и?..

– Бутерброд с сыром, – добавил Михалыч. – Тебе, Артем?

– Ничего, спасибо, – сказал я.

Мы вошли в кабинет и расселись в удобных креслах за столом заседаний. Выражение лица зама было сама приветливость и предупредительность.

– Выпить не предлагаю, – сказал он, – понимаю: на работе. Или...

– А что у вас есть? – спросил Михалыч.

– Все, – мне понравилось, как это прозвучало.

– Тогда мне коньяку французского, граммов тридцать. А коллеге...

Я отрицательно покачал головой.

Ровно и красиво вошла секретарь, поставила на стол поднос с тремя чашечками кофе, сахаром, нарезанными ломтиками лимона и тарелкой с бутербродами с сыром и семгой.

– Приятного аппетита, – и так же ровно и красиво покинула кабинет, прикрыв за собой дверь.

– Школа... – выдохнул Михалыч, глядя ей вслед, и пригубил налитый замом коньяк.

Кофе был отменный.

Михалыч в три захода выцедил коньяк (зам пить не стал), зажмурился от удовольствия и не спеша принялся за бутерброды.

– Мы очень рады вас видеть, – говорил между тем Николай Николаевич, – но, право же, не стоило себя так утруждать. Вам достаточно было позвонить и продиктовать список – мы привезли бы все необходимое сами, помогли накрыть столы, и несколько наших менеджеров, имеющих соответствующий опыт, остались бы в банке – ухаживать за гостями во время застолья. И обошлось бы это гораздо дешевле, по сравнению с приглашением официантов из ресторана... Да что там... практически даром! – Мы с Михалычем переглянулись. – Если вы побудете нашими гостями еще... двадцать минут, я отдам необходимые распоряжения, и наши менеджеры все оперативно подготовят.

– Сладкоречивый вы наш... – Михалыч запустил руку во внутренний карман пиджака и извлек два листка с логотипом банка, исписанные аккуратным ровным почерком Папы. Придвинул их Николаю Николаевичу. – Можете приступать.

Зам забрал списки, поднялся и резво метнулся в приемную.

– Н-н... что ж, организация мне нравится. – Михалыч дожевывал последний бутерброд.

Через некоторое время Николай Николаевич вернулся в кабинет и сел за свой стол.

– Отдыхайте, – сказал он. – Люди уже работают. Все будет по высшему разряду. Включить телевизор? Вам, – он посмотрел на Михалыча, – еще коньячку?..

Тот отодвинул пустую тарелку из-под бутербродов (все сметелил, надо же, молодец!..) и вздохнул:

– Нет, спасибо... Мне бы... того... Где тут у вас – ну?..

Зам приподнялся.

– Здесь, на третьем, в конце коридора. Проводить?

– Найду. – Михалыч вразвалочку пошел к двери.

Помолчали. Николай Николаевич пошелестел бумагами на столе, что-то почитал, нажал кнопку на селекторе:

– Анна, что у ребят?

– Еще пять-семь минут, – послышалось из динамика.

– Подарок готов?

– Да, Николай Николаевич.

– Отлично. И передай: пусть поторопятся. Мы задерживаем наших гостей. – Он отключился и любезно улыбнулся мне. – Вы совсем не поели...

Я не успел ответить, потому что тут все и началось.