Полигон

Я не слушал. Парень не в себе из-за пережитого на Полигоне. К тому же ему есть что вспомнить, только детям рассказать нечего, как говорится. Ну да все мы такие тут собрались. Нормальные люди по Полигону что-то не шастают, не видно никого.

Мы подошли к следу, оставленному бэтэром.

Вцепившись в щеки ВСК и поводя из стороны в сторону интегрированным со стволом глушителем, я осматривал местность в закрепленный на ствольной коробке дневной оптический прицел ПСО-1. НСПУ-3, позволяющий вести огонь ночью, аккуратно упакован и засунут в сидор. Переводчик вида огня, что позади спускового крючка, я сдвинул так, чтобы стрелять очередями. Кто знает, что за твари нас могут побеспокоить? Может, тут любят прогуливаться дикие кабаны-мутанты? Даже если не мутанты, а просто дикие хрюшки – уже надо быть начеку.

Я насчет свиней не просто так, кстати, забеспокоился – копытные основательно протоптались по отпечаткам протектора, будто хотели его замаскировать.

– Вчера тут неподалеку подстрелил одного кабана, – наконец-то в тему поведал Резак. – Здоровенный такой, два магазина извел на него, прежде чем он перестал ко мне ползти. Безбожно грязный и вонючий, я потом даже проблевался…

– Кабанов грязь от комаров и слепней защищает, – буркнул я, чтобы прервать откровения «африканца» и типа поддержать разговор. – У мутантов, думаю, то же самое.

– Точно! От насекомых! – подхватил мою мысль Резак и развил: – И от воздействия приборов!

Милена покачала головой:

– Спорная теория.

И они вдруг негромко, но яростно и до хрипов принялись спорить, на кой хрюшкам-мутантам бронированные наросты на спине, хотя о наростах тех Милена, как и я, только-только узнала со слов Резака.

Я их не слушал. Меня проблемы кабанов нисколько не заботили. А вот когда Резак заявил, что десятком разнокалиберных рогов, торчащих из башки, кабан с удовольствием проткнет кого угодно и что угодно, я заинтересовался. Если верить «африканцу», все, что попадается кабану на глаза, он воспринимает как личное оскорбление и вызов… Ну и как мне теперь защитить супругу от лютой зверюги?..

– В припадках внезапного гнева мутанты ломают деревья и расшибают черепа о стены заброшенных домов. Я в фильме видел! – уверял Петя Резак мою супругу, а она ему возражала, мол, этого быть не может, это противоречит какой-то там теории, которую вывел ее отец…

След тянулся по заливному лугу, поросшему свежей травой. Река, протекающая неподалеку, нехотя вернулась в свое русло после затяжного сезона дождей. Луг не успел просохнуть: тут и там в траве поблескивали лужи и даже небольшие озерца, ставшие ловушкой для рыбы. Эх, пройтись бы по ним бреднем! Столько карасей и щук выловить можно, что десяток фургончиков дядюшки Мокуса не увезут!

На влажной тропе виднелись не только отпечатки протектора и оттиски кабаньих копыт, но и весьма странные следы, на которые ни Милена, ни Резак не обратили внимания – уж очень были заняты общением друг с другом. Вроде как прошел тут человек, но почему у него из пальцев ног торчали когти?.. Я не стал отвлекать спутников из-за этих следов. Поводов для беспокойства и так хватало.

Солнце высоко поднялось над горизонтом и уже припекало. Хотелось пить, но я терпел, Милена тоже ни разу еще не отхлебнула из фляги, а жажда Резака меня ничуть не заботила. Мы еще даже в лес не вошли, до которого рукой подать, Стена еще за спиной маячит, так чего тратить чистую воду сразу? Еще неизвестно, можно ли пить из местных источников…

– Если мы хотим тут выжить, Полигон надо полюбить, – не унимался безумный «африканец», не очень-то плавно сменив тему, – и тогда Полигон нас полюбит!..

С флангов кабанью тропу ограничивал высокий сухой камыш без намека на молодую поросль. За камышом слева – маленькое озерцо, подступы к нему заболочены, ну да нам туда и не надо. Справа – озеро побольше и тоже с топью.

Вскоре наша троица уже брела по колено в гнилой черной воде. «Коробочка» тут, конечно, проехала без проблем, а вот мне то и дело приходилось выдергивать ботинки из жидкой грязи.

– Ничего, ребятки, – вы ведь вместе, да? муж и жена? – дальше посуше будет! – Резак просто лучился оптимизмом у меня за спиной. Нашу колонну замыкала Милена.

– Конечно будет, – спокойно ответил я, хотя на самом деле мне люто хотелось стукнуть «африканца» прикладом ВСК по светловолосой башке. Честное слово, едва удержался.

– Стой! Замри! – Резак вновь решил поиграть в командира.

– А как же, – я как загребал ботинками муть, так и продолжил себе дальше. – Уже замер.

А вот и напрасно я не послушал Резака.

– Край, стой! – крикнула Милена, и в тот же миг щелкнула тетива, мимо свистнула стрела с ярко-красным оперением.

Я вдохнул побольше воздуха, чтобы возмутиться погромче, ведь мне едва бок не продырявило, но не успел.