Полигон

На 23-е февраля планировалось торжественное собрание и праздничный вечер. Клуб был маленький, поэтому официальную часть решено было проводить в нем, а «развлекаловку» в спорткомплексе. В военторг пришла заявка на подарки и счета за культурное обслуживание. Обычно из канцелярии части присылали солдата-нарочного с бумагами. Но на этот раз Донцова решила сама подойти к Дымову подписать документы и согласовать программу. Специально выбрала время в конце рабочего дня, когда в штабе народу было мало. Набрав воздуха в легкие и незаметно перекрестившись, она постучала в дверь кабинета командира части. Послышалось разрешение войти. Зайдя в кабинет, она увидела Дымова и поздоровалась. Тот сидел за столом и что-то писал. Когда увидел ее, ручка выпала из его руки, он резко встал и направился к ней навстречу. Елена от волнения забыла все те слова, что хотела сказать. Стояла и трясущимися руками доставала из папки вдруг непослушные листки и, в конце концов, те рассыпались по полу.

– Здравствуйте, Елена Николаевна, – «впопыхав» сказал Дымов и кинулся помогать собирать бумаги с пола. В какой-то момент, взявшись одновременно за один из листков, они медленно выпрямились, и некоторое время стояли и смотрели друг другу в глаза.

«А у нее красивые голубые глаза», – отметил Дымов про себя. С первой их встречи в конторе военторга он запомнил ее, как то сразу она привлекла его внимание. Елена ему понравилась. Бросилась в глаза ее роскошная фигура, модельная стрижка светлых волос, волнующий румянец на щеках. Расспрашивать Волкова о ней не решился. Лишь позже незаметно от окружающих узнал, что та уже два года как вдова, муж погиб в командировке в Чечне, детей нет.

Ему вдруг так захотелось ее сейчас обнять и поцеловать в розовые, чуть приоткрытые, манящие губы, но он сдержался, взял себя в руки. Он и подумать не мог, что и у нее в тот момент было такое же желание.

«Что бы она про меня думала после этого поступка?» – отрезвляюще размышлял Дымов и, отпустив край листка, сделал шаг назад. В голове Донцовой тоже черт-те что творилось. Она впервые так близко увидела его. Сердце ее трепыхалось в груди, и проснулись давно дремавшие ощущения. Вблизи Дымов оказался еще лучше. Высокий, стройный, подтянутый, стрижка под «канадку», налет седины на висках и серо-зеленые глаза. Его взгляд был томным, зовущим. Какое-то невидимое напряжение, искра пробежали между ними. От волнения ее била дрожь и вспотели ладони.

– Я вот с бумагами на праздник пришла, – пролепетала непослушным языком Елена.

– Да, да, пожалуйста, проходите, садитесь. Чай, кофе?

– Нет, спасибо, – и она протянула ему стопку документов.

Дымов вернулся на свое место и бегло подписал, где нужно бумаги.

– По программе у нас днем торжественное собрание в клубе, вручение подарков и чаепитие. А вечером в 19 часов в зале спорткомплекса вечерний концерт с приглашенными артистами и танцы. Места за столиками – по пригласительным. Программа часов до 23-х. Вы на этот вечер пойдете?

– Днем в клубе поздравить ветеранов и сослуживцев быть обязан, а вот насчет вечерней программы, не знаю. Я здесь человек новый, и идти мне не с кем. Да и отчет сделать нужно. Начальству ни жить, ни быть он срочно понадобился. Так, что в этот раз – без меня.

У Елены чуть с языка не сорвалось: «Я вас приглашаю». Но, сдерживая свое тайное желание, она поднялась со своего места, взяла подписанные бумаги и направилась к двери. Дымов догнал ее и попрощался, пожав ей нежные и теплые руки. Когда за ней захлопнулась дверь, подошел к окну и долго еще провожал ее взглядом.

Елена шла из штаба вся не своя. Как же он был сегодня близок от нее! «Я точно влюбилась», – говорил ей внутренний голос.

В этот вечер каждый из них долго не мог уснуть.

В праздничный день все шло своим чередом. На «торжественном» в клубе Дымов, весь такой важный и подтянутый, в парадном кителе, поздравил с праздником ветеранов и сослуживцев, вручил подарки и испил с ними чаю. Оказалось, он имел несколько орденов и медалей, которые своеобразным «иконостасом» блестели на груди. Обычно на повседневной форме носил лишь колодки медалей по выслуге. Донцова сидела в зале и не отрывала от него взгляда. Тот в свою очередь Елену тоже заметил, ему было приятно ее видеть. После «торжественного» все разошлись из клуба по своим делам. Дымов ушел к себе на квартиру передохнуть, сменить парадный костюм на повседневную форму, и чуть позднее вернулся в штаб составлять отчет.

Донцова из клуба направилась к своей подруге Ленке Ушкаловой в магазин. Там девчонки в честь праздника собрали небольшой стол. Поздравили друг друга, выпили вина. Начались разговоры о работе, мужиках, ну и, конечно, о новом командире. Донцовой было интересно услышать что-нибудь новенькое о нем. Ее вдруг насторожила весть, что не только ей он понравился, но и другие пытаются подбить к нему клинья. Со слов Ушкаловой, некая рыжая Оксанка со штабного буфета, пока безуспешно, но пытается строить глазки Дымову.

«Странно, а ведь я ревную, могу даже за него космы любой сопернице повыдергать», – вдруг поймала себя на мысли Елена.