Полигон

Вперед с вытянутыми руками ринулся Дымов, которому та передала «дорогой» сверток. Тут же к счастливой Елене подбежали с цветами Ушакова с Ушкаловой, а их мужчины с подношениями, – к врачам. Все были радостны от этого события.

Погода в этот день тоже не подкачала. С утра моросил дождик, который все посчитали за хорошую примету, но к моменту выписки он закончился. Расталкивая хмурые тучи, на небе новь появилось весеннее солнышко. Деревья и кустарники снова ожили щебетанием птиц. Казалось, что и они разделяли радость людей. Разглядывать на улице Машу не стали и, рассевшись по машинам, поехали в дом родителей роженицы.

Еще с вечера комнаты в доме были украшены цветами и разноцветными шариками. Для внучки Ольга Андреевна выделила маленькую и самую теплую комнату, где установили новую кроватку. Всем встречающим было невтерпеж поближе посмотреть ребенка. И когда Машу занесли в дом, то сразу положили на диван в большой комнате, развернули одеяло, сняли пуховую шапочку и в восемь глаз стали ее рассматривать. Все утвердительно заключили, что она похожа на обоих родителей. Только Елена недоумевала, почему у дочери на голове темные волосенки и серые глаза, вместо ожидаемых светло-русых волос и голубых глаз. Это недовольство вызвало смех у Ольги Андреевны и у подруг, которые имели детей и уже прошли эти «университеты». Они заверили Елену, что с возрастом ребенка все цвета поменяются, и все будет, как она мечтала.

Когда Маша уснула в новой своей кроватке, а эмоции присутствующих успокоились, все дружно сели за стол отмечать выписку. В этот вечер было много поднято тостов за здоровье ребенка с «матерешкой», за отца и, конечно, за дедушку с бабушкой.

Дома, в Перми, Машу тоже ждала новая кроватка, коляска, дюжина погремушек и новых игрушек.

Ну, а дальше начались будни молодых родителей, с бессонными ночами, походами по больницам, анализами, прививками и прочим.

Через месяц после выписки Машу решили окрестить. В качестве крестных родителей Дымовы выбрали Ушкалову и Ушакова. Церемонию, по совету Ольги Андреевны, проводили в Кунгуре, в Тихвинской церкви. Купание в купели ребенок выдержал молча, казалось, при этом она завороженно слушала протяжную однотонную молитву батюшки. По окончании процедуры тот надел ей на шею серебряный крестик на простой тесемке, купленный в подарок дедушкой и бабушкой. Крестные в свою очередь подарили Маше освященную иконку святой Девы Марии.

– Теперь, Солнце мое, наша дочь под божьим покровительством, – тихо на ухо сказал Дымов супруге.

– Да, дорогой, это и хорошо, она в нем по жизни будет нуждаться, – так же шепотом ответила Елена.

Данное событие грех было не отметить. Поэтому вся компания из церкви отправилась домой к родителям Елены.

Маша, вскормленная хоть и на смесях, быстро набирала вес, и к году уже догнала по параметрам своих сверстников. Елена с удовлетворением замечала, что, действительно, с возрастом у дочери волосы светлеют, а глаза голубеют. С Дымовым не раз спорили: что у дочери от каждого из них? Сошлись на том, что Маша по внешности – в маму, а по характеру – в отца.

Ребенок еще тесней сплотил семью Дымовых, но не отгородил и от других радостей жизни. Вместе с друзьями они вновь стали ходить по выставкам, театрам, концертам, торжествам, праздникам, и даже ездили на машинах в Казань в аквапарк. По каждому вызову молодых родителей Ольга Андреевна всегда с радостью приезжала в Пермь водиться с внучкой, а когда родители и сами привозили Машу в Кунгур.

С замужеством дочери дом ее родителей стал родным и для друзей молодых, которые стали здесь частыми и желанными гостями. Все вместе стали ездить по грибы и ягоды, коих в округе было достаточно. Чаще стали жариться шашлыки, коптиться рыба и топиться банька. Особенно все любили стряпню Ольги Андреевны, похвалу за которую ей было приятно слышать. Каждый раз на праздник «Небесная ярмарка» вся толпа с детьми приезжала в Кунгур. Воздухоплаватели из клуба Дымова тоже принимали в ней участие, и мало того, несколько раз взлетали со стадиона, что рядом с их домом, и грех было этим не воспользоваться. Когда мужчины предложили своим дамам прокатиться на воздушных шарах, «девушки» сначала, конечно, упрямились, боялись высоты, но в паре со своими мужьями, в конце концов, согласились, и не пожалели. На высоте птичьего полета всех охватывал неописуемый восторг. Сверху город со старинными церквями, архитектурой, казался еще красивей, чем с земли. Полет на шарах, концерт московских артистов на стадионе, купание в Сылве надолго запомнились гостям родительского дома.

По мере взросления дочери, через несколько лет Дымовы улучшили свои жилищные условия. Учитывая любовь Елены к выращиванию ягод, овощей и цветов, продали обе квартиры и сменили душный и шумный город на двухэтажный дом в новом коттеджном поселке в пригороде Перми.