Полигон

Известно, что мотор потребляет чистый воздух и не менее чистый бензин, а выкинуть норовит всякую гадость. Неисправный мотор поступает примерно так же, только гадости выбрасывает, как правило, не в пример больше. Сильно неисправный производит так много гадости, что она мешает ему работать, и он начинает капризничать, сбоить, а то и вовсе глохнуть. Вот и у меня случилась такая неприятность. Виктор Пестов сказал, что у моего «Жигуля» направляющие втулки клапанов изношены. А Виктор знает что говорит, он у нас местечковый божок, спец божьей милостью. А это значит – надо чинить. Снимать головку блока цилиндров и перепрессовывать злополучные втулки. Не так страшно, что работа трудная, ответственная и кропотливая, не страшно, что запчасти надо где-то раздобыть. Это всё дело привычное, справлюсь. А беда в том, что втулки эти просто так, молотком, не запрессуешь, их надо устанавливать внатяг. А это в свою очередь значит – либо всю головку нагревать, либо втулки остужать. При нагреве головку может повести, то есть она пойдёт «винтом», и тогда её придётся выбросить. А она дорогая, да и найти её не так просто. Поэтому я решил охладить втулки – так надёжнее. И вот, когда головка уже была снята и почищена, а старые втулки вынуты, когда все запчасти дожидались своего часа, мне привезли жидкий азот. О жидком азоте я договаривался с ребятами из семнадцатого отдела. Азота у них было полно, трудно было лишь вывезти его с территории КБ, но и с этим разрешилось.

Итак, вечером трудного дня, в пятницу, я во всеоружии приступил к работе. Головку уложил на верстак, рядом положил оправку (её мне выточил знакомый слесарь), приготовил втулки. Потом поставил на пол отмытую консервную банку размером со сковороду – на верстаке места уже не было. В банку налил из сосуда Дьюара жидкий азот. Бросил в неё втулки впускных клапанов. Когда азот прокипел, и, значит, втулки остыли, я стал доставать их по одной пассатижами и оправкой осаживать в гнезда. Дело пошло споро – вскоре все четыре втулки сидели на месте. Однако мне пришлось побегать по боксу – то молоточек маленький найти, то шпильковёрт, то ещё что-нибудь. Перешагивая очередной раз через плошку с азотом, я понял, что в гаражной тесноте запросто могу наступить не неё, опрокинуть на себя и получить ожог ног. Тогда я надел рукавицу, подошёл к двери и попросту выплеснул азот в коридор. Экономить его не стоило – десятилитровый сосуд Дьюара был щедро заполнен под завязку, а мне и нужна-то была от силы пара литров.

Едва я подошёл к головке, как в дверном проёме появилась возмущённая физиономия Жэки.

– Ты что творишь, паразит этакий? – гневно выкрикнул он.

– А что я творю? – не понял я.

– Ты зачем гадишь в общем проходе?

– В каком проходе?

– Не прикидывайся. Ты зачем отработку выплеснул в коридор? Знаешь же, что тут не улица, боксы наши на четвёртом этаже стоят. А убирать кто будет? А если каждый начнет гадить – что с нашим гаражом станет? В помойку превратится?

– Успокойся, Жэка. Отработку я, как положено, отнёс вниз и вылил в бочку, ещё вчера. Ты видишь – мотор разобран. Какая отработка?

– Ну не отработку, так тормозуху, какая разница? Я сейчас жалобу на тебя напишу. Председателю кооператива.

Хотел я было ему объяснить что к чему, но своей запальчивостью и яростным напором он меня вывел из равновесия. И я решил немного поиздеваться над ним. Конечно же, беззлобно, по-дружески.

– Жека, да что с тобой? Я ничего никуда не выливал, я вообще к двери не подходил последние полчаса. Видишь же – с головкой ковыряюсь.

– Как же не выливал, если я видел своими собственными глазами?

– Да так вот! Показалось тебе.

– Ну как же показалось? В дверь высунулся и выплеснул какую-то ядовитую гадость.

– Почему ж ядовитую?

– Потому что облако от неё поднялось, я видел! А вот и плошка – из неё и выплёскивал.

– Жэка, – участливо произнёс я, – а ты вчера не пил? Или, может не спал сутки? А может, у тебя что дома случилось? Ты видишь то, чего не было, а это, знаешь ли, наводит на нехорошие мысли. Ты посмотри – банка девственно чиста. Ни отработки в ней, ни тормозухи, вообще ничего нет. Ни капли! Она не только чистая, она ещё и сухая!

Жэка посмотрел недоверчиво на банку – она лежала на табурете, прямо под лампой, олицетворяя собой стерильную чистоту. Неудивительно: остатки азота испарились без следа раньше, чем я её поставил на место. В глазах его мелькнула тень сомнения. Но он не сдавался:

– А может, у тебя две таких банки!

– Ну тогда покажи мне, куда я выплёскивал – там должно остаться пятно.

Жэка с готовностью развернулся и пальцем указал место, где должны были остаться следы моего преступления. К его сожалению (и изумлению) бетонный пол был чист, если не считать слоя пыли. Чист и сух. Причём не только в этом месте, а на несколько шагов вокруг. Жэка сник и как-то даже обмяк, ссутулился. Пробормотав «извини, видимо, и впрямь показалось», он развернулся и побрёл к своему боксу.