Полигон безумной смерти

Еще рывок. Двигатель отзывается приятным ревом. Мотоцикл как лошадь, несущая на спине закованного в сталь рыцаря рвется в бой. Но я не рыцарь, и кожаная куртка не заменит панциря и плохо защитит от тумаков. Левая нога перескакивает на педаль переключения скоростей, рука жмет ручку сцепления. Ну почему я такой медлительный?

Волосатый кулак водителя начинает свой недолгий путь. Я даже знаю, где он закончится, и именно это меня больше всего огорчает.

Щелк, отвечает коробка передач в ответ на нажатие педали. Газ до упора. Мотоцикл срывается с места, чуть не вырвав у меня руль из рук. Противник, соблюдая законы инерции, следует за своим кулаком и не в силах остановиться зарывается носом в асфальт.

Учитывая то, что мотоцикл стоит на засыпанной гравием обочине, веер камней из-под широкого заднего колеса попадает во второго преследователя. Такая встреча не приходится ему по вкусу и он, обхватив голову руками, оперативно пристраивается на асфальт рядом с водителем.

Победно урча двигателем, выруливаю на трассу и набираю скорость. Проехав пару километров, останавливаюсь и достаю из седельной сумки плеер. Пересматриваю ворох кассет лежащих вперемешку со свечами зажигания и инструментами в седельной сумке и выбираю АРИЮ.

Наушники-капельки в уши и:

Твой дом стал для тебя тюрьмой
Для тех, кто в доме, ты – чужой
Ты был наивен и ждал перемен
Ты ждал, что друг тебя поймет
Поймет и скажет: «Жми вперед!»
Но друг блуждал среди собственных стен…

Дорога, вьющаяся змеей, ведет меня к цели. Жму газ до упора, надо наверстывать упущенное.

Глава 3.

Волей судьбы сложилось так, что у нас, троих друзей, подобрались одинаковые профессии, причем никоим образом не связанные с полученным образованием. Шурик работает программистом в бюджетной организации с труднопроизносимым названием. Артем занимается разработкой баз данных в столичной частной фирме и халтурит написанием дипломных работ для студентов-программистов с целью повышения финансового благополучия. Я же вкалываю по совместительству администратором компьютерной сети и программистом в коммерческом банке.

С финансовой точки зрения хуже всех устроен именно Шурик. Организация бюджетная, платят символические деньги к тому же еще и не вовремя.

Если бы он захотел, то нашел бы себе престижную многоденежную работенку. Благо мозги и квалификация позволяют. Но он упорно сидит в своей труднопроизносимой, занимается програмлением и параллельно исполнением общественных обязанностей, заключающихся в написании писем, разноске почты и прочем еще более интеллектуальном труде. Такое поведение оставалось загадкой для всех. Хотя все, наверное, очень просто. Ему лень менять привычный стиль жизни и привычное окружение. В Шурике всегда наблюдались консервативные черты – стремление к стабильности и постоянству.

Когда я подъезжаю к зданию, в котором ютится организация Шурика, город еще дремлет. По улицам дефилируют лишь сонные собаки и патруль милиции. Двое ребят в форме стаскивают с лавочки в сквере еще спящего и, похоже, не совсем трезвого, бомжа за ноги. Бомж – мужчина средних лет, отбрыкивается, как может и вопит что-то о демократии и свободе сна на свободном месте. Милиционерам надоели его цитаты в области прав человека в нашей бесправной стране, и они вытащили два здоровенных черных аргумента, представляющих собой резиновые дубинки. Оные возымели отрезвляющее действие на оратора, и он покорно поплелся в сторону воронка сопровождаемый беззлобными пинками под зад и унылым матом.

С трудом, найдя в лабиринте темных коридоров нужный кабинет, стучусь. Заранее готовлю набор фраз, которые я выскажу. Люблю слыть остроумным и веселым человеком, но, увы, не всегда удается. Видать больно уж левое чувство юмора.

– Да. Входи Витя, – звучит из-за неопределенного цвета облупленной двери.

– Привет, Шкурик! – Ничего не могу с собой поделать, люблю давать прозвища, пусть даже и глупые – Готовь тонну извинений и бочку пива, которые в своей совокупности, может быть, оправдают тебя в моих глазах и компенсируют такую раннюю одиссею.

Только закончив свой экспромт, обращаю внимание на комнату и ее содержимое.

Шурик сидит в дальнем углу у окна за включенным компьютером, на экране которого мелькают злобные рожи на фоне средневековых стен.

Ага! По ночам на работе в Квейк рубится.

На столе, рядом с клавиатурой, стоит недопитая бутылка светлого пива, а на полу еще пара пустых.

– Культурно отдыхаешь? Мочишь монстров и запиваешь пивом? – с порога интересуюсь я.

– Ага! Садись. Пиво будешь? – не отрывая глаз от экрана, призывно машет бутылкой Шурик.

– Ты только за этим меня позвал? Чтобы выпить жалкую бутылку пива. Тем более светлого и наверняка теплого. Ты же в курсе, я пью темное и холодное!

Я начинаю потихоньку злиться. Вытащил меня среди ночи непонятно ради чего, а сам тут сидит пивко попивает и в компьютерные игры рубиться, как будто ничего и не случилось.

– Не только…