Полигон (СИ)

- Белову будет отдельное "спасибо", - заверил его Виктор. - Ну а тебе пора перебираться на Полигон. Ты там сейчас нужней. Пора начинать формировать свое правительство и отраслевые департаменты или комитеты - не знаю, как ты их назовешь. И, прежде всего, по строительству и спецмонтажу, по топливно-энергетическому комплексу. Здесь сейчас будет больше всего работы. Ну и, конечно, по здравоохранению. Забота о здоровье людей будет у нас всегда на первом месте, поэтому параллельно с жильем будем строить медучреждения и оснащать их медицинской техникой. И еще: мы составили список поселков, которые еще можно восстановить. Попробуем использовать их, как базу для создания там жилых комплексов. Но самое главное - Угли. Нам надо обязательно сохранить и использовать имеющиеся там трудовые ресурсы. Сохранить людей, которые там проживают, которые привыкли работать и умеют работать. Они нам могут понадобиться для одного большого дела. Тебе по секрету скажу: недалеко от этих Углей должны быть большие, да не просто большие, а огромные залежи нефти. Как потенциальное месторождение я их на карте пока не помечал: надо было еще кое-что проверить. Но, чувствую, должна быть там большая нефть. Должна!

- Если это - действительно перспективные залежи, - задумчиво произнес Артем, - и если они попадают в тот зигзаг, то, как только пойдет нефть... Представляешь, что будет?

- Да представляю я!... - в сердцах произнес Виктор.

- Прежний хозяин Углей, - продолжал Артем, - до Генерального дойдет, чтобы вернуть все себе. Можно, конечно, попридержать на некоторое время, не афишировать, подождать, пока страсти улягутся, пока у прежнего хозяина отболит.

- Попридержать - значит отсрочить освоение, - возразил Виктор, - и, следовательно, отсрочить поступления в бюджет края, в бюджет страны. Получится, как утаивание в корыстных целях. Как-то не по-государственному это, не по-советски...

- Может быть, удастся договориться, - неуверенно произнес Федоров. - Поделиться с этим хозяином, что ли, или еще как...

- Ладно, поживем - увидим, - сказал Виктор. - А пока потихоньку будем разведывать. Бурильная техника у нас на первый этап не предусмотрена. Но где-то в Тюменской, по-моему, области - точно не знаю - есть брошенные нефтяные разработки. Может, там осталось кое-какое оборудование, которое можно использовать. Нам оттуда приходил состав неликвида бутового камня. Юрий Александрович знает точно, где это. Поговори с ним. Будет спрашивать, зачем, - скажешь. Но больше чтобы никому!.. Дальше... Нам надо уже всерьез готовиться к закладке горно-металлургического комбината. Стройматериалы и оборудование начинают поступать. Я думаю, ГМК должен располагаться поближе к рудникам. А рудники находятся километрах в пятидесяти от того места, где заканчивается железнодорожная ветка.

- А что, по ветке и бетонке есть какие-нибудь подвижки? - спросил Артем.

- Пока нет, ВПК через две недели. Ты идешь на него с Беловым. Он держится уверенно, так что, мне кажется, нам можно строить свои планы с учетом положительного решения.

Они набросали тезисы доклада на ВПК, обсудили некоторые неотложные вопросы и, прощаясь, договорились, что до принятия окончательного решения по железнодорожной ветке и бетонке Артем побудет в Москве, а потом передаст все дела своим помощникам, а сам переедет на Полигон.

А еще через день состоялось торжество по случаю вступления Нины и Виктора в брак. На нем было все, чему положено быть на русской свадьбе: провозглашали здравицы, кричали "горько", танцевали, пели песни, шутили. Играл оркестр. Нина пригласила танцевальную группу. Девушки в красочных восточных костюмах танцевали зажигательные танцы. Было весело. Расходились за полночь, шумно рассаживались в дежуривших около ресторана такси, долго прощались, записывали телефоны, договаривались о встрече. Виктор и Нина последними сели в машину и отправились в Останкино.

Пребывание их в Москве подходило к концу. Из двух оставшихся до отъезда дней один Виктору надо было посвятить подчистке кое-каких незавершенных дел, а на второй он запланировал встречу с сыном.

31

Татьяна была против их контактов, неохотно отпускала Антона на свидания с отцом, и хотя суд обязал ее не чинить препятствий их общению, зная ее неуравновешенный характер, каждый раз накануне встречи Виктор испытывал некоторое напряжение.

Для него было очень важно не терять связи с сыном. Он хотел участвовать в его воспитании, пусть и в рамках отпущенного ему лимита на общение, хотел участвовать в формировании его мировоззрения, хотел, чтобы он вырос настоящим человеком - грамотным, целеустремленным, честным, справедливым в поступках и успешным в делах.