Полигон (СИ)

– Понятно, – протянул Максимилиан, – а вы, девушка, когда перекинетесь? Ну а что? –пожал плечами парень, ловя на себе взгляды друзей. – Интересно ведь посмотреть на подругу нашего Кости.

Пантера насмешливо покосилась на Максимилиана и пренебрежительно фыркнула, медведь же смутился и покраснел. Видеть покрасневшего от смущения медведя было настолько необычно, что Ната звонко прыснула в кулачок.

– Ребята, представьте только, – мгновенно переключился на другую тему Максимилиан, – мы теперь идеальная лесная тройка. Для леса прям вообще идеально. По грибы ходить - одно удовольствие!

Пантера поморщилась шутке рейнджера, перевела взгляд на медведя и критически его осмотрела, после чего страдальчески закатила глаза.

– Какая-то наглая кошка, – недовольно проговорила Ната, перехватывая свой скипетр поудобней. – пришла тут, такая вся из себя, корчит непонятно что! Да и вообще…

Пантера совсем по-человечески подняла перед собой лапу, призывая к тишине и, навострив уши, посмотрела в лес. Ребята, замолчав, проследили за её взглядом. Ночная хищница поднялась на все лапы, стегнула по бокам хвостом и направилась в кусты. На полпути она остановилась и недоуменно посмотрела на медведя, как бы спрашивая его: Ты почему всё ещё сидишь на месте?

Костян непонимающе посмотрел на пантеру, потом на друзей, просопел что-то непонятное себе под нос и грузно поднялся с места. Пантера страдальчески вздохнула и, не дожидаясь Костяна, прыгнула в заросли, скрывшись из виду. Мишка недовольно рыкнул и рванул в лес следом за кошкой.

Он бежал, полагаясь в большей степени на обоняние, нежели на зрение.

Бежалось на удивление легко, дискомфорта не ощущалось от слова совсем. Костян будто всю жизнь провел в шкуре медведь. Он чувствовал каждый коготь, каждую мышцу. Тело распирала сила, хотелось выплеснуть излишки, поделиться со всем миром ощущением счастья, свободы и мощи.

Костян мчался за мелькавшим чёрным хвостом, то догоняя его, то вновь отставая. Парень с каждой минутой наращивал темп, аккуратно проверяя возможности нового тела. Он настолько увлекся процессом, что не заметил, как привычный лес сменился редкими сухими деревьями. Вместо мягкой травки под лапами зачавкало болото, а шелест листьев и светлячков сменился глухой тишиной и скрипом коряг, торчащих из-под воды.

Едва вписавшись в очередной поворот на еле заметной лесной тропе, Костян еле успел затормозить, проехавшись всеми четырьмя лапами по болотистой земле. Медведь, чуть было не влетевший в напряжённо замершую фигуру пантеры, облегченно перевел дух и замер рядом с кошкой, осматривая поляну, на которой они оказались.

Прямо посреди болота из затянутой ряской воды вырастал широкий холм, у подножья которой они сейчас и находились. Вокруг холма сплошь и рядом торчали гнилые остовы поломанных деревьев и виднелись какие-то развалины.

Костян шумно выдохнул и посмотрел на свою спутницу. Судя по её окаменевшей спине и дрожащему хвосту, на открывшейся их взору поляне они были не одни.

Когда из болота показались еле перебирающие конечностями подгнившие энты, Костян даже немного расстроился.

«Снова энты?»

Дождавшись разрешительного рыка пантеры, он всей своей массой врубился в рваный ряд болотных энтов и от души заработал лапами. Если, будучи человеком, ему приходилось надрываться, чтобы оторвать конечность или голову какому-нибудь энту, то тут всё было кончено в несколько секунд. Разочаровано зарычав, парень обернулся к пантере, но та неотрывно смотрела вперёд – на вершину холма.

Внезапно задние лапы Кости потянуло вниз.

Парень сперва растерялся, но тут же выпустил когти и парочкой взмахов перерубил скользкие лианы. Покрутившись по сторонам, бурый мишка вылез на основание холма, откуда с легкостью отбил ещё несколько волн энтов, каждая последующая из которых из которых была всё многочисленнее и сильнее.

С последней волной Костян еле справился: одновременная атака лианами, хлещущие по глазам ветви энтов и их мёртвая хватка заставили мишку покрутиться волчком. Но, несмотря ни на что, пантера всё также неподвижно сидела на краю поляны, гипнотизируя холм. И лишь когда Костян разорвал на две ровные половинки последнего энта, лестная хищница поднялась на все четыре лапы.

Раздавшийся с холма вой ножом врезался в голову, сковывая душу, лишая сил и воли.

Костяну захотелось упасть на брюхо и, поскуливая от страха, ползти навстречу вожаку, виляя задом. Непрекращающийся вой врывался в сознание, ломая ментальные барьеры и с лёгкостью перемешивая воспоминания: школа, секция, универ, двор, пацаны, пиво. С каждой картинкой, вытащенной из памяти, Костя с ужасом ощущал, что тело перестаёт его слушаться, а в голове копается кто-то мерзкий. Копается хамски, по-хозяйски. Секция, чемпионат по самбо, сидящая на трибунах Ната…

«Ната!»

Костян встрепенулся и, рванувшись вперед, попытался скинуть оковы чужой воли. Вот Ната в классе, вот они вместе в парке, поход, поездка в Казахстан, изматывающий бег с одной лишь мыслью не потерять её из виду. Её хрустальный смех и то, как она мило прыскает в кулачок, открытый взгляд синих искренних глаз.