Полигон (СИ)

- Я тоже. Но в любом случае надо действительно выдвигаться. Итак. Объезжаем выставленные по городу посты, максимально тихо и осторожно. Надо как-то заставить поверить ребят на выезде в сторону Туношны, что мы следуем туда не просто так, что, мол, приказ есть от того-то такой-то, – вслух рассуждал Сезонов, отбивая указательными пальцами дробь на руле.

- Интересно еще знать, как много ичто знают все эти рассредоточенные по городу. Ведь вряд ли им всем рассказали эту дичь про чудищ. Что-то же и как-то им сообщили о необходимости введенных мер! Я бы вот не стал говорить эту правду: она постам не нужна, а полигонщикам невыгодна в каждом лишнем упоминании. Я бы наговорил что-нибудь про, ну, зверски сильного и опасного льва, над которым ставили секретные военные опыты, чтобы понимать, можно ли в будущем на поле боя задействовать не технику и людей, а зверей.

- Может, ты прав. Сейчас мы не узнаем, к чему призвали быть готовыми эти посты. Но явно какую-то одну легенду им всем подсунули. Как только сказали действовать: стрелять на поражение? обездвижить? задержать до прибытия ближайших знающих? На всех ведь устройств точно не хватит.

- Что за устройства?

- Я заметил, что на зверях закреплены какие-то дистанционные приемники. И был свидетелем, как существо рассвирепело и солдаты полигона не стали применять оружие, а сперва какое-то время задействовали устройства в руках. В этот момент зверя будто пронизывало током, он дергался, как при ударе шокером, очень похоже, и оставался без сил.

- М-да, плохо тем ребятам, в группе которых не будет ни одного парня с этой штукой.

- Видимо, они как раз и будут применять огнестрел.

- Но если с него существа больше озвереют и разорвут всех на клочки?

Подполковник не ответил, но многозначительно повел плечами и вздохнул. Офицеры переглянулись.

- В путь? – Сезонов завел мотор.

Власов молча кивнул.

Без включенных фар, едва слышно шурша шинами и урча мотором, «нива» медленно выехала из гаражей.

Улицы пустовали. На парковочных местах вдоль проезжих дорог не было скоплений личных автомобилей, которые в обычные дни зачастую оставлялись владельцами. Казалось, те машины, что не ночуют на частной парковке, теснились во дворах. Даже ночные и круглосуточные заведения сейчас оказались закрыты. Ни в одном окне жилого дома не горел свет. Во многих даже опущены шторы и жалюзи. У уличных ночных фонарей сбавлена яркость. Город будто вымер, что показалось Сезонову невероятным. Известные русское авось и пренебрежение правилами в эту ночь словно исчезли из коллективного разума, своим уходом превратив горожан, даже самых любопытных, в законопослушных и исполнительных.

Проехав несколько кварталов, сверяясь по отметкам Власова на карте, объезжая посты, Сезонов внимательно вглядывался в каждый уличный поворот, пытаясь выбраться с северных улиц к Мышкинскому проезду на другой берег речки Которосли для выезда – пусть даже не вполне прямыми, окольными, путями – на шоссе в сторону Туношны. Еще никому они не попались. Никто не остановил их, противоправно находящихся в неположенный час на улице. Возникала лишь одна проблема: во всех трех местах, по ту сторону мостов, ведущих на другой берег, в точках перекрестков и площади собраны, опять же судя по рисункам Власова, ночные отряды силовиков. Было решено ехать выбранной дорогой: там поставлены лишь двое без транспорта; от них, пеших, в случае чего можно оторваться, а пока они вызывают «колесную» подмогу, докладывая о примерном направлении машины, «нива» попетляет, запутает след и выедет на нужный проспект.

От волнения, не отпускавшего его все последние минуты, Власов озвучивал любые мысли, приходящие в голову по поводу устранения существ, и в надежде найти поддержу у Сезонова оборачивался к нему, не забывая при этом оглядываться по сторонам. Но подполковник был предельно сосредоточен и высматривал дорогу не только перед собой, но и стрелял глазами по дворам и даже крышам. Ясно теперь, почему все ограничения объявлены ночью: существа – ночные жители, как упоминал Багров. Если они и правда могли выбраться с полигона и оказаться близ Ярославля, то днем где-то отсыпались, – интересно вот, где? – а только настала ночь, активизировались, выбрались и продолжили свое путешествие. Всё же что стало причиной их разъяренности? Не я ведь их напугал тогда в лесу! Сказал тоже: «напугал»! Этих тварей сам кто хочешь испугается, а они кого могут бояться?