Полигоны, полигоны… Записки инженера испытателя

Группа Комелькова должна была провести проверки системы инициирования и подготовку КД. Проверка системы инициирования заключалась в следующем. Во все розетки ЭД вставлялись пробки без КД, к контактам которых были припаяны провода, соединенные с гребенкой искровых разрядников. На блок питания подавалось высокое напряжение, и при срабатывании исполнительного реле на разрядниках проскакивали искры, которые фиксировались на фотобумаге. Наличие искровых разрядов, соответствующее числу розеток, показывало, что система исправна. Эта операция проверки была настолько опасной, что в наше время «тэбэшников» охватил бы ужас: подавать высокое напряжение на блок зажигания, установленный на заряде!

Опыт был назначен на 29 августа на 8 часов утра. Все было готово к проведению испытания. Вечер перед взрывом проходил как всегда. Группа кинооператоров из трех человек снимала очень красивый закат солнца. Мы играли в волейбол против военных (капитаном у нас был А. Веретенников). Все как обычно.

За два часа до «Ч» (так называлось время взрыва) весь состав экспедиции вывезли на сороковой километр от «центра», откуда можно было наблюдать развитие взрыва. Утро было пасмурным, по небу шли низкие тучи.

Общий вид испытательного поля до взрыва с расстояния 5000 м.

В группу для проведения заключительных операций попал и я. Сейчас я уже не помню, кто снаряжал заряд электродетонаторами, кто выкатывал его на площадку грузового лифта. Г.П. Ломинский закрепил башмаки на рельсах, чтобы тележка с зарядом не двигалась во время подъема.

Нашу группу по работе с лифтами и лебедкой опять воссоздали. Как я понимаю, ответственность с нас за работу подъемных механизмов никто не снимал. Подъем заряда осуществляли С. Матвеев и Г. Ломинский. Я должен был поднять на пассажирском лифте членов госкомиссии и исполнителей окончательной операции — состыковки высоковольтных разъемов блока зажигания с источником питания.

Подняв всех на площадку башни, я спустился вниз и запер лифт на замок. Закончив операции с зарядом, все спустились вниз по лестнице и вышли через проходную к машинам. Вход на территорию «центра» и выход отмечался по списку. Почему-то запомнилась фамилия генерала Осетрова, который производил проверку.

По пути от «центра» до площадки «Н» на пятом километре находился промежуточный пункт «ПП» — бетонная будка. В ней щит с предохранительными вставками, которые нужно было вставить в гнезда. После этого будку закрыли, и колонна двинулась дальше. На машинах мы подъехали прямо к зданию 12П, которое было опечатано и охранялось. Генерал Осетров снял охрану, двери вскрыли, руководство и члены комиссии вошли в правую дверь. В том помещении находилось устройство для подачи напряжения на исполнительные элементы подрыва заряда, что-то вроде временного реле, которое включалось за определенное время до подрыва (сейчас хранится в музее ВНИИЭФ). Исполнители, в том числе и я, водители, офицеры охраны разместились во втором помещении.

На стене висел динамик, который голосом Мальского вещал: «Осталось 60 минут… осталось 30 минут…пять секунд, четыре, три, две, одна, ч…» Все замерли в ожидании взрыва. Вдруг уши заложило, прошла ударная волна, волна сжатия, затем подошла волна разрежения, и в двери засвистел всасываемый воздух. Затем раздался грохот — прошла звуковая волна, несколько раз отразившись от невысоких горных отрогов.

Дверь открыли, мы вышли из каземата, и перед нами открылось грандиозное зрелище. Там, где находился «центр», поднималась вверх шляпа гриба, переливаясь разными цветами, от темного до красного, увеличиваясь в размерах. Ножка этого гриба опиралась на землю, поле полигона было скрыто пылью.

Испытание первой советской атомной бомбы РДС–1. Семипалатинский полигон. 29 августа 1949 года.

Все присутствующие делились впечатлениями. Я слышал, как один произнес:

— Все так же, как и у них.

В.И. Детнев пожалел, что не упала водонапорная башня.

Раздалась команда «по машинам», и все покинули площадку «Н».

После обеда на площадку «Ш» пришли два танка, оборудованные для прохождения по местности, зараженной радиацией. Говорили, что изнутри эти танки защищены свинцовыми листами. Дозиметристы проехали в танках в эпицентр взрыва, замерили величину ионизирующего излучения снаружи.

Общий вид испытательного поля после взрыва с расстояния 5000 м.

Через два дня нам была дана команда упаковывать свое имущество для отправки домой. Испытания атомного заряда прошли успешно, и в мае 1950 года участники испытаний были награждены денежной премией в размере двойного оклада.

1951 год. Первые летные испытания атомной бомбы