Полимерные крылья

— А подробнее? — уточнил Давид и схватил еще один кусок с тарелки. Нет, серьезно, тетушка Марта готовила метровую пиццу, сразу на все многочисленное семейство. У нее даже название было: «Пицца Ворончелло». И если быть с Давидом в хороших отношениях, он мог попросить приготовить другу на день рождения эту царь-пиццу в дровяной печи. Топливо, кстати, собирали со всего парка. Стратегическое сырье, так сказать.

— Ну вот вы смотрели эти фильмы с Земли? Какие у тамошней молодежи проблемы? Они себя в возрасте своих родителей представить не могут. Для них люди за тридцать уже если не старики, то близко. А у нас что?

— У нас много чего, но ты продолжай, — Эльза наконец привела в порядок лицо и вернулась к поглощению еды.

— У нас есть наши предки, им за две сотни многим. Мы легко себя в тридцать представим, и в шестьдесят, потому что для двухсотлетних мы все мальчики и девочки, — я активно жестикулировал. Так захватила меня эта идея.

— Я не понимаю, куда ты клонишь, — Звездочка долила себе сока.

— Ну, то есть, понимаешь, сколько лет длится молодость — это не какая-то постоянная величина. Она относительная! А, значит, что? Значит, теоретически, молодым можно быть и вечно. Главное, чтобы всегда был кто-то старше тебя!

Да, не самая уместная мысль в ситуации, когда у тебя взрывчатка на шее, но поделать с собой ничего не мог. Говорят, в моём возрасте у человека созревают те отделы мозга, которые отвечают за критическое восприятие. Не знаю, я не замечал.

— Короче, если у тебя есть предки на другом конце Солнечной системы, а желательно у самой границы гелиосферы, и лететь туда, к ним — вопрос не одного года, то они могут хранить твою молодость вечно, как эдакая филактерия! Это, ведь, блин, идеально! — я попытался облечь в слова свои надежды.

Только вот узнать мнение приятелей на этот счет я не смог. В комнату ворвался Ариэль. Он схватил Давида за ухо, и, кажется, поднял его в воздух. А, не, именно что кажется, это просто Мех так быстро встал вслед за ухом.

— Совсем офонарел, паршивец? — выглядел Ариэль страшно. Лицо отекает кровоподтеком и кожа в мелких ранках. Глаза в глазницах вращаются, а изо рта шипение. Я с трудом подавил желание слинять.

— Я… Отцепись, больной! — взвыл Давид.

— Кто мне магнитную ловушку поставил, уродец? Юморист, да? Хохотач решил развести?

— Да я… — Давид повис на брате двумя руками, чтобы не висеть на ухе.

— Пойдем, пойдем покажу чего интересного! — техник потянул жертву на себя. Посмеемся вместе.

Мы с Эльзой пошли следом. Не каждый день увидишь такую шикарную сцену расправы.

— Вот! Любуйтесь! — один из старших Кацей продемонстрировал нам… совершенно пустой переход между механообработкой и принтерной зоной.

— Иди, Саймон, у тебя как раз ботинки нужные. Только аккуратно. Сейчас покажу вам приколы Давидушки, — Ариэль продолжал яриться.

Я пожал плечами и прошел по коридору.

Ничего не произошло.

— Эм… А еще раз и быстрее? — кажется, техник ожидал несколько иного эффекта.

— Да без проблем. А что тут должно быть? — я снова побегал в обе стороны.

— Ты тут что, навернулся? Урод кривоногий! — Давид держался за ухо и по его щекам текли обильные слезы.

— Да упал так, тут же это… — растерялся брат Давида.

— Вот так номер! — Эльза хмыкнула. — Колись, Ариэлич, чем закинулся? — стало ясно, что Звездочка не простила прикола с «хорошей девочкой».

— Да я, блин, это… не должно же от него так… Чего это вы на меня так смотрите? — взгляды на свою распухшую морду Ариэль уловил мгновенно. Наверно он давно такого не ловил и вообще позабыл, каково это, когда ты внезапно начинаешь быть кому-то должен много денег на ровном месте.

— Короче, дядя, дело это, конечно, ваше, семейное, но ты моего бойца на ровном месте, по беспределу, обидел. Да еще кайфожоришь на работе, а это залет. С тебя сотня. Каждому.

— Да вы офонарели, за что такие…

— А брательнику отстёгиваешь две. Вторую как компенсацию физических и моральных страданий. И обстоятельства этого маленького прикола остаются сугубо между нами, — Эльза продолжала безжалостно грузить Ариэля на деньги.

— Да он наверняка поставил ловушку с таймером или кнопкой! — продолжала упорствовать жертва.

— И где, по-твоему, эта ловушка находится? — так же ласково уточнил Давид. Когда у вас больше десяти старших братьев, родственные чувства не удержат вас от культурного грабежа.

— В коридоре. Под полом! — Ариэль лихорадочно думал.

— Давай мы с тобой сходим за инструментом, а потом ты вскроешь пол и посмотришь, — Мех становился все ласковее.

— А и сходим! — не сдавался техник.

— Только давай быстрее. А то у нас дела еще сегодня, — Звездочка позевывала.

Час спустя мы покинули гостеприимный дом Давида. Уверенность в собственных силах обошлась Ариэлю дополнительной сотней сверху.

— Деньги сразу, — Девять нулей изображала предельное сопереживание жертве.

— Да это вся моя заначка! Что я жене скажу?