Полёт феникса

Но ночь прошла спокойно. Вопреки прогнозам вождя, нападения не последовало и утром все мужчины вернулись обратно целыми и невредимыми. Капитан приказал отменить пока все дневные исследования из-за бессонной вахты, всем было приказано отдыхать.

Вот только Эллис не приняла это на свой счет и отправилась сама на встречу с Вьи. Её спаситель был на том же месте, со своим стадом.

Поприветствовав его, Эллис послала ему свою мысль:

«Вьи, я могу говорить, но не могу слышать твои ответы, поэтому я хочу научить тебя языку жестов, чтобы ты мог общаться со мной и мне подобными. В галактике телепатов не так уж много, в основном все общаются звуками и жестами. Ты согласен? Если да, то повторяй за мной!»

Вьи был согласен, и оказался очень способным учеником. Она так углубилась в эти занятия, что не заметила, как пропустила время обеда и решила уже не отвлекаться и продолжать дальше.

К концу дня, по рации раздался раздраженный голос капитана:

— Эллис Ноуэл, немедленно доложите о себе! У вас будет очень неприятный разговор со мной, когда вы вернётесь!

— Капитан Нэм! Всё в порядке, сэр, я работала, уже возвращаюсь, — ответила Эллис, тяжело вздохнув. Она уже примерно представляла, что её ждёт.

В седьмой каюте не было слышно ничего, кроме барабанного стука пальцев по гладкой поверхности стола. Эллис остывала как закипевший чайник. Капитан был прав в одном — разговор точно был неприятный.

И всё равно после гневной лекции капитана — мнение её не изменилось, она не чувствовала себя виноватой. Устав и правила были жёсткие, она это знала, и всё же не могла заключить себя в эти узкие рамки. У Эллис были свои правила, возможно, даже морально выше, чем правила предусмотренные уставом, убивающим свободу личной инициативы. Она так и сказала капитану, отчего тот побагровел от злости и с повышенного тона перешел на крик.

«Видите ли, из-за недостатка опыта я до конца экспедиции не имею права одна покидать корабль и каждые два часа обязана сообщать о себе! Что он там ещё говорил? Ах, да, занесение строгого замечания в личное дело о нарушение правил! Ещё два и меня отправят на переквалификацию!», — кипятилась Эллис.

Правила! Правила она иногда нарушала и раньше, но капитан Кевин Флипп, с которым она летала раньше, был более уступчив, ведь грубых нарушений с её стороны никогда и не было, всё было ради дела, а не ради её собственной прихоти. Она же не виновата, что правила составлялись какими-то бюрократами из министерства, которые никогда не вылазят из своих уютных кабинетов и думают, что ситуации в её работе можно запрограммировать и разложить по графику!

Сегодня Эдвард Нэм показал себя с той стороны, которая так выводила её из себя: беспристрастный холодный ум, черствость, упрямство и идиотская категоричность, дурацкое, слепое следование правилам! Его не интересовали её объяснения — только правила и ещё раз правила.

И всё-таки, Эллис считала, что капитан не всегда был таким, казалось, он намеренно прибегал к этой бесчувственности, скрываясь за ней, как в спасительном сейфе. Возможно, ему было так легче контролировать ситуацию.

«А ведь я тоже хотела стать похожей на этих живых людей с запрограммированным мозгом. …Дело в том, что даже если бы я и захотела, у меня вряд ли получилось, наверное, это всё из-за той искры, о которой твердила мне Джуди»

Она снова посмотрела на образ Спасителя, иконка напоминала ей о незримом присутствии Джуди. Эллис даже казалось, что она даже сейчас слышит её голос:

«Господи, прости мне мою злость из-за этой людской черствости, из-за их строгих рамок поведения. Прошу тебя, пусть они изменяться, пусть перевернётся их изуродованное восприятие мира. Пошли на наш путь, что-то светлое, то, что изменит нас!»

За её спиной распахнулась дверь, и голос Даны бодро произнес:

— Эллис, я зашла за тобой. Пойдём ужинать. Капитан отчитал тебя?

«Это явно не оно», — мысленно скривилась Эллис, оборачиваясь.

— Конечно, как школьницу! Впрочем, вы все так ко мне относитесь! — резко бросила она, поднимаясь.

Дана, укоризненно покачала головой: