Полёт в нирвану

– Миха, то, что я у тебя спрашивал и скажу дальше – секретная информация. Сейчас перешлю тебе на мессенджер фотографии. Посмотри внимательно, не видел ли ты изображённого на них человека. И устрой мне встречу с твоим Сулейманом.

– Хорошо, Эли, высылай картинки. И в следующий раз в качестве социального работника нашей больницы отправляйся в клинику Якуба Сулеймана вместе с Дэном. Хорошо бы предупредить Дору.

У Михаэля пикнул сигнал входящего сообщения. Интерн открыл присланные изображения:

– Эли, ты со мной?

– Да, капрал, не торопись, внимательно приглядись и к фотографиям, и к рисункам. Доре пока ничего не говори, если мои подозрения подтвердятся, я скажу ей сам.

Несколько черно-белых и цветных фото в фас и в профиль, карандашные рисунки Самины. Со всех изображений на интерна смотрел доктор Якуб Сулейман.

– Командир, я знаю его. Это наш консультант, психотерапевт Сулейман. Но он не Мансур. И без куфии.

Эли от неожиданности присвистнул. Таинственный гипнотизёр проявился сам.

Но какая связь между Якубом и Мансуром Сулейманами? Офицер отправил запрос в аналитический отдел «конторы» и через несколько минут читал ответ:

«Якуб и Мансур Сулейман – сыновья Юсуфа Сулеймана, рождены почти в одно время его жёнами Аят и Ширин. Очевидно внешнее сходство сводных братьев».

Эли открыл паспортные фотографии Якуба и Мансура. Они были поразительно похожи.

Несколько лет назад турецкими властями был выдан ордер на арест Мансура, но хирург удивительным образом исчез. Шабаковец запросил данные о передвижениях Якуба. Оказалось, что Якуб в это же время посещал Турцию и Германию. В Турцию он въехал по израильскому паспорту, а в Германию по немецкому.

«Пора с тобой познакомиться, Якуб-Мансур», – произнёс Эли, глядя на изображения братьев.

Офицер позвонил Михаэлю:

– Представь меня музыканту. Как соцработника. Дэна опасно оставлять наедине с Якубом.

Миха набрал номер ди-джея, но в ответ раздались короткие гудки, через час и через два телефон также был занят.

Глава 12. Туман.

Сулейман опередил Миху и Эли. Во время последней встречи с Дэном он договорился о пробных телефонных консультациях «в случае необходимости». Необходимость у музыканта появлялась чаще и чаще:

– Доктор, я опять не спал всю ночь. Ваши успокоительные помогают, но ненадолго. Последние таблетки закончились за три дня. Сегодня снова невыносимая боль во всём теле, ломает суставы, ноет и разрывается сердце. Подруга не хочет меня видеть, какой смысл в такой жизни? Я закрываю глаза и чувствую запах её волос, тепло рук, нежность губ. Открываю, и в отчаянии от реальности, снова пытаюсь забыться. Заснуть не могу третьи сутки. В голове хаос и туман. Помогите.

– А что говорит Амин? Об этом смысле? Об освобождении от грехов и желаний? Прислушайся к нему.

– Я бы рад прислушаться, но кроме страдания ничего не ощущаю. Я устал терпеть.

– Ты получишь на следующей встрече таблетки, но поторопись с подготовкой к фестивалю. Твои фанаты ждут тебя.

Анна, мать музыканта, обратила внимание на то, что с сыном снова происходят неприятные изменения. После приёма новых лекарств Дэн ходил в полусогнутом состоянии, стонал, не спал и ничего не ел. Она слышала, как Ди, закрывшись в своей комнате, о чём-то беседовал с неким доктором по мобильнику. Когда Дэн принимал душ, оставив телефон в на столике в гостиной, Анна скопировала из списка последних звонков номер консультанта Сулеймана. Тут же попыталась связаться с незнакомым врачом. Психиатр не отвечал, но на следующий день перезвонил сам:

– Чем могу помочь?

– Здравствуйте, доктор. Меня зовут Анна, я мама Дэна. Беспокоюсь о сыне после приёма последних лекарств. Кажется, его состояние после них ухудшается.

– Мамочка, Дэн давно совершеннолетний. Вы не являетесь его опекуном, он дееспособен. Что касается лечения, существует такое понятие, как врачебная тайна. Увы, ничем помочь лично Вам не смогу. Не беспокойтесь напрасно.

Но Анна беспокоилась. Она набрала мессенджер приятеля, болгарского художника Светлина, в двух словах описала происходящее.

– Привет, привет, Аннушка. Я так понял, что вы не скоро приедете в наши края. Ситуация, по-моему, серьёзная. Состояние парня похоже на ломку. От наркотиков.

– Дэн давно ничем не пользуется, каждую неделю сдаёт анализы и наблюдается в специальной клинике. Наркотики? Этого не может быть.

– У меня нет других объяснений, но я не медик. Ещё в Болгарии заметил, что парень в тяжёлом состоянии и очень зависим. Помнишь, как он напился в Рупите? Если не ошибаюсь, здесь нужна профессиональная помощь. Может быть, я поищу специалистов в Болгарии?

– Спасибо за поддержку, но Дэн как раз проходит курс психотерапии.

– Тогда не пойму, почему он в таком состоянии и не в стационаре. Мы теряем его, Аня. Говоришь, сын ходит в дорогую клинику по рекомендации лечащего психиатра? Если не будет улучшений, надо идти к врачам самой и бить тревогу.

– Ты прав, я посоветуюсь с доктором Фишман.

– Боюсь, мои опасения верны, не откладывай визит, поторопись. И звони чаще. До встречи.