Читаем Полис, логос, космос. Мир глазами эллина полностью

Из-за этого больших трудов стоило «второму открывателю» Трои – американскому ученому Карлу Блегену – хотя бы в какой-то мере ликвидировать последствия ошибок Шлимана. Блеген вел раскопки на холме Гиссарлык в 1930‐е гг. Именно ему удалось, скрупулезно изучая последовательность археологических слоев, восстановить в общих чертах основные этапы длительной троянской истории.

Наконец, уже на наше время пришлось «третье открытие» Трои. С 1988 г. на ее месте начала работу международная экспедиция под руководством Манфреда Корфмана. Новые раскопки уже дали важные результаты. В частности, если раньше исследовался исключительно троянский акрополь, центральная цитадель, то Корфман обнаружил у подножия холма нижний город, «посад», о наличии которого до того и не подозревали. А ведь именно там, очевидно, жила большая часть населения. Таким образом, изучение Трои оказалось поставлено в более широкий и более верный контекст. Несомненно, раскопки будущего принесут нам и другую ценную информацию.

Троя была богата и славилась искусными мастерами. Свидетельство этого – в изобилии найденные при ее раскопках драгоценности из золота, серебра, редких камней. Мощные оборонительные стены, окружавшие город, говорят о большой силе властных структур. Однако при этом Троя на протяжении всей своей длительной истории так и не имела письменности. Судя по всему, цивилизация в полном смысле слова в ней так и не смогла сформироваться, она осталась на стадии протоцивилизации.

Несколько менее яркое и, так сказать, более «провинциальное» впечатление производит догреческая протоцивилизация юга Балканского полуострова, то есть самой будущей Эллады. Создателем этой культуры был, судя по всему, народ пеласгов (индоевропейского происхождения). Ее наиболее значительное и лучше всего изученное поселение – Лерна на северо-востоке Пелопоннеса. Интересно, что Лерна вошла в позднейшую греческую мифологию: с ней связано сказание об одном из двенадцати подвигов Геракла – поединке героя с ужасной Лернейской гидрой.

Раскопки показали, что Лерна была довольно крупным поселком (хотя все-таки еще не городом). В ее центральной части располагалось большое, монументальное здание (25 х 12 м в плане), условно названное в науке «Домом черепиц». Что это было – дворец правителя, святилище или постройка какого-нибудь иного назначения? На этот вопрос пока нет однозначного ответа. Вообще в истории древнейшей Эгеиды «белых пятен» еще едва ли не больше, чем достоверно известных фактов.

К концу III тысячелетия до н. э. и эта пеласгическая протоцивилизация тоже внезапно погибла. Но в данном случае причины гибели все-таки можно определить с известной степенью достоверности. Скорее всего, поселения пеласгов были разрушены греками, которые как раз тогда начали отдельными волнами переселений приходить на свою новую родину.

* * *

Итак, почти все ранние культуры бассейна Эгейского моря одна за другой прекратили существование. Но было одно чрезвычайно значимое исключение. Речь идет о культуре, сложившейся на острове Крит. Она возникла тоже в III тысячелетии до н. э., но на первых порах отставала от своих быстрее развивавшихся соседей – протоцивилизаций, созданных кикладцами, троянцами, пеласгами.

Однако в дальнейшем ситуация изменилась. Критская культура оказалась долговечнее остальных (может быть, здесь сыграло свою роль отдаленное, изолированное положение острова, труднодоступного для внешних вторжений). Более того, в первой половине II тысячелетия до н. э. она достигла своего высшего расцвета, выдвинулась на ведущее место в Эгеиде и первой во всем этом регионе перешла на ступень настоящей, полноценной цивилизации. В науке эту древнейшую критскую цивилизацию обычно называют минойской – по имени Миноса, легендарного царя Крита.

Соответственно придумали ученые и условное наименование для народа, обитавшего тогда на острове и создавшего там цивилизацию. Этнос, издревле населявший Крит, называют минойцами. А каково было самоназвание этих критян – неизвестно. Минойцы не являлись индоевропейцами; их язык до сих пор не расшифрован, удалось установить лишь значение отдельных слов.

Вплоть до рубежа XIX–XX веков о древнейшей истории Крита науке не было известно почти ничего достоверного. Один из циклов греческих мифов рассказывал о правившем некогда на этом острове мудром и могущественном царе Миносе, о построенном по его приказу Лабиринте – огромном здании со множеством комнат и запутанных переходов, об обитавшем в глубине Лабиринта Минотавре – страшном чудовище с телом человека и головой быка, пожиравшем приносимых ему в жертву юношей и девушек… К мифам этим ученые относились без всякого доверия. Новый этап в изучении Крита наступил, когда в 1898 г. на остров впервые прибыл известный английский археолог Артур Эванс. Именно ему было суждено стать первооткрывателем критской цивилизации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука